— Да пребудет с вами милость Древних, — напутствовал её мужчина.

Он собирался посидеть здесь ещё немного. Не нужно, чтобы их видели вместе.

Когда женщина в красном показалась на лестнице, ведущей в храм, к ней подошёл грязный калека, собираясь попросить милостыню. Поддавшись мимолетному порыву, она ловким движением ноги выбила его кривой деревянный костыль, удовлетворённо наблюдая, как нищий кубарем покатился вниз. Он был так жалок и неуклюж, что ей пришлось приложить изрядную силу воли, чтобы не разразиться хохотом на всю площадь.

Конечно, ходить в одиночку по городу часто было небезопасно, но Фелиция Тибальд всегда умела за себя постоять. Вся эта игра с переодеванием неизменно забавляла её.

Спустившись вслед за своей жертвой, графиня кинула калеке пару медяков за доставленную забаву и углубилась в извилистый лабиринт улочек Торной гавани. Её путь лежал к возвышавшемуся над восточной частью города Пламенеющему замку.

Под кроваво-красной вуалью расцвела красивая, но хищная улыбка. Виконт Олдри был мёртв. Проклятый глупец. Роясь в прошлом, он лишь вырыл могилу для себя и своего сына. Открылась ли восточному виконту тайна, что когда-то погубила старого Вико и снежную графиню? Но не стоит искушать судьбу. Нет, только не сейчас, когда цель так близка…

Сколько ещё любопытных глаз ей придётся закрыть навсегда? Казалось, призрак почившего супруга преследовал её, пытаясь отомстить.

* * *

Несмотря на раннее утро и свой солидный возраст, Винсент Дюваль уже давно был за работой. Устроившись за массивным деревянным столом, искусно обитым добротным зелёным сукном, он разбирался с бесконечной бумажной волокитой, обрушивавшейся ежедневно на людей его положения. Ему было прекрасно известно, что другие владыки, как правило, отдавали её на откуп целой армии секретарей и писцов, но Дюваль не позволял себе такой беспечности. Он славился именно тем, что никогда не пускал дела на самотёк.

Его просторный кабинет находился на четвёртом этаже неуклюжей и гротескной громадины, которую люди обычно называли Дубовым чертогом. Новому хранителю Востока никогда не нравилось то подобострастное восхищение, которое люди часто вкладывали в эти слова. Однако он не мог не признать, что у этого места были свои прелести. В то время как северные лорды тряслись от холода в своих каменных замках, выстроенный из дерева дом властителя Варгана мог предложить куда более комфортную жизнь своим постояльцам.

Лишь первые два этажа Чертога были сложены из серого аксарайского гранита. Всё остальное строение местные мастера сработали из вековых королевских дубов, что росли некогда по правому берегу Ока, озера, рядом с которым располагался город. Из них же была выполнена и защитная ограда, окружающая усадьбу.

Конечно, в случае вооружённого конфликта Дубовый чертог существенно уступал великим крепостям других лордов, но пока что граф Дюваль не собирался ни с кем воевать. Он считал, что врагов никогда не следует допускать на свой порог.

Западная стена кабинета выходила на просторный крытый балкон, с которого лорд Дюваль любил наблюдать за суетливой жизнью города. Во всяком случае, когда у него выдавалась для этого редкая свободная минутка. Особенно нравилось ему это весной, когда ветер доносил аромат цветущих в графском саду деревьев.

Скрипнула резная дверь кабинета, заставив графа оторваться от бумаг. На пороге показался Патрик, старший из двоих его младших братьев. Худой мужчина средних лет с загорелым лицом и усталыми водянистыми глазами, говорящими о мягком характере. Покрытая дорожной пылью одежда свидетельствовала о том, что Патрик проделал немалый путь.

Лорд Дюваль не поднялся из-за стола, чтобы приветствовать родственника. Кое-кто мог бы сказать, что подобное поведение свидетельствовало о чёрствости его нрава, но правда была гораздо проще.

Граф Винсент Дюваль, хранитель Востока и один из пяти самых влиятельных людей королевства, просто-напросто не мог встать. Его ноги были навсегда прикованы к передвигающемуся на колёсах креслу. Уже много лет нижняя часть его тела была полностью парализована после травмы, полученной на войне.

Однако увечье ничуть не умаляло его могущества, а наоборот, подчёркивало его. Как подчёркивало его и само передвижное кресло, которое, вероятно, было самым дорогим сиденьем во всём королевстве, превосходя даже знаменитый серый престол монарха.

Это чудо инженерной мысли было создано по личным чертежам графа. Позолоченный каркас со вставками из черепашьего дерева и драгоценных камней являл собой настоящий шедевр. Изогнутые под форму тела подушки обтягивал двухслойный чёрный бархат с серебристым шитьём. На спинке красовался герб рода Дюваль — золотые весы на зелёном фоне, выполненном из тончайших пластин малахита.

Кресло прекрасно выражало характер владельца. Богатое, но элегантное. Привлекающее внимание, но не кричащее. Сдержанное, но никого не оставляющее равнодушным.