Шрифт:
– Я помню. И ни разу мысли не возникло, что он не родной, от тебя сегодня первый раз услышал. Гавриленков его любил, это видно было.
– Ванечку он тоже любил. Мы...
– опять полились слезы, - мы правда нормально жили! Ссорились, конечно, всякое бывало... и Саня меня не сразу принял, потом только оттаял, когда Ваня-маленький появился. Потом у него переходный возраст начался, знаешь же, наверно, какие дети в это время бывают. Это ты у меня золотым был.
– Она так крепко прижала мою голову, что пришлось даже воспротивиться.
– Наташ, все это хорошо, точнее, ничего хорошего... блин, ты поняла!
– вырвался я из ее объятий, - Я соболезную твоему горю! Гавриленкову, как бы я на него в свое время ни злился, смерти я не желал. Тебе такой беды тоже. Но я так и не понял, почему ты здесь, а не в Москве вступаешь в наследство.
– Извини, долгое вступление, сейчас доберусь. Я просто хотела, чтоб ты понял, это важно! Я... я не любила Ивана, но меня всё устраивало. Мне с ним было надежно. Это был самый лучший для меня курятник! Идеал курятника!
– с горькой экспрессией произнесла Наталья.
– Мне жаль.
– Меня обвиняют в его смерти.
– Заявление прозвучало как гром посреди ясного неба.
– Его же убили при ограблении! Там же всё прозрачно было! Мне Рус докладывал!
– Рус докладывал...
– саркастически передразнила меня подруга, - Высоко ты поднялся!
– Извини, ты, конечно, Руслана не можешь знать, он уже здесь на меня стал работать. Он приглядывал за тобой немного. Не только за тобой, за всей вашей семьей. Не сам, конечно...
– с чего-то стал я неловко оправдываться.
– Недоглядел, значит!
– Припечатала она.
– У одного из тех грабителей нашли записи. Они на Ивана не случайно напали, они его поджидали, это был заказ. Угадай, кого назначили заказчиком?
– Это же чушь!
– Заказное убийство и Наташка?
– это из разряда фантастики.
– Ты это знаешь, я это знаю. А следователи копают. А теперь представь, как меня описывает Санина родня, у Ивана-то давно никого в живых не осталось!
– А я какого-то племянника его лечил как-то?..
– Трофима, наверное?.. Он все о тебе спрашивал. Это тоже со стороны его первой жены племянник, единственный нормальный из всей своры. Иван его привечал, он часто у нас в гостях был. Управляющим сейчас работает.
– И что тебе приписывают?
– Как что? Ребенок у меня не от Ивана, еще и сильным одаренным явно будет: первые всплески уже начались, хотя ему и трех еще нет!
– неожиданно гордо произнесла она.
– Где-то в это время всё и начинается.
– Да? Не знала... Но не суть! Просто всплески начались, а сам посуди, как это со стороны смотрится: окрутила богатого мужчину, а тут стало ясно, что ребенок не его, вот и...
– Наталья опять всхлипнула.
– Других версий полиции и не надо!
– Я разберусь.
– Подожди, это еще не всё!
– Что еще-то? Обвинение в изнасиловании вашей собаки, поедании детей?
– Егор! Не смешно!
– оборвала меня подруга.
– Извини, я не на тебя злюсь!
– Знаю. Но дослушай! Как раз Трофим мне намекнул: Иван, он сам по себе был никому не интересен. Я, что уж говорить, тоже. А вот если привлечь сюда еще тебя... Я честно не понимаю, как мои беды могут тебе навредить, но, пожалуйста, будь осторожен! Я тогда повела себя как дура, не спорь!
– а я и не собирался!– Но дважды на одни и те же грабли... Потому к тебе и поехала. И если что...
– глаза ее опять налились слезами, - Позаботься о ребятах?!
– Тебе хоть что-то предъявили? Подписки какие-нибудь давала?
– Какие?
– с испугом отпрянула она от меня.
– О невыезде, например.
– Н-н-нет...
– Тогда пока расслабься. Я тебя никому не отдам, пока не выясню все. Просто пока посидите в доме, ладно?
– Ванечке гулять надо...
– Я в смысле - за пределы территории не выходите?
– Хорошо.
Беспомощность бесила. Одаренные болеют редко, но метко, а я еще и под полноценное гашение попал, что тоже здоровья не добавляет. Так бы я сам скатался в Москву, выяснить, кто в полиции такой умный, но приходилось терпеть - от шатающегося меня было мало толку. Нужна была как минимум неделя на восстановление. Пришлось напрячь всех, до кого смог дотянуться по телефону, отправить Бронислава в командировку и ждать результатов.
А Наталья уже с первого дня начала наводить в доме свои порядки.
Я не могу сказать, что жизнь в богатстве меня не изменила - но Ли и Вана я не воспринимал, как прислугу - не после того, как они не раз доказали свою преданность, в том числе и с оружием в руках. Борис - тем более: во-первых, воспитание, а, во-вторых, ему нравилось, что китайцы его не боялись. Уважали, держали дистанцию, но не боялись. После дома Ярцева-старшего, где слуги разбегались с приближением гасителя, атмосфера нашего жилища отличалась полным равнодушием к его особенностям.