Естественно, милиция знала, кто это делает, и порывалась раз за разом арестовать злодеев, и по всей строгости социалистического закона наказать, но раз за разом останавливали товарищи из соответствующих органов.

– Подождем, – говорили они, – пускай себе на шее теплю затянут, а нам наберется еще доказательной базы.

– Но зачем ждать-то?, – удивлялись милиционеры, – мы должны защищать наших граждан, а сейчас, по сути, способствуем нарушению закона.

– Подождем, – отвечали мудрые товарищи в неприметных костюмах. Если сейчас всех возьмем, то максимум им светит по несколько лет тюрьмы, а если доказанных эпизодов будет много, то и судить наш справедливый суд будет гораздо строже. Вы же не хотите лет через пять снова их ловить по квартирам? Да и от безнаказанности они скоро совсем осторожность потеряют.

Тактика оказалась верной. Ошалевшие от легких денег и от того, что глупая милиция никак не может их поймать, бандиты совсем утратили дисциплину в своих щепетильных делах. Они уже не следили за хозяевами богатых квартир, не составляли график их работы, не ставили наблюдение на время самого действия, не уходили по отдельности, не особо скрывались, когда тратили вырученные деньги.

Милиционеры скрипели зубами от досады, но пока ничего не могли сделать, однако товарищи с непримечательными лицами оказались правы: провал бандитов был делом времени, к тому же, не очень долгого.

Все закончилось настолько банально и пошло, что и через много десятилетий Эмиль старался об этом не вспоминать, а когда старые события все-таки всплывали в его памяти, то стыд ни на йоту не уменьшился с тех пор.

А случилось вот что. Праздная жизнь вкупе с ежевечерними походами в ресторан и отсутствием физического труда (свой родной токарный станок Эмиль практически забыл) привела к тому, что он незаметно для себя набрал пару килограмм, которые отложились в средней части туловища. И когда он очередной раз полез в форточку, что делал уже множество раз, то на высоте несольких этажей банально застрял, как Винни-Пух в кроличей норе

И теперь можно преставить эту картину. Обычный советский двор, где ходят люди, а на приличной высоте из форточки торчит жопа и отчаянно дрыгает ножками. Бандиты были в ужасе, Эмилю никто не осмелился помочь потому, что лезть по карнизу за ним, чтобы пропихнуть внутрь никто не желал. И дверь он, следовательно, им так и не открыл.

Поняв, что это провал, его подельники быстро исчезли, а он так и остался висеть, как сарделька, перетянутая в поясе. Эмиль думал уже разбить окно как-то, чтобы хоть что-то предпринять, но тогда он точно изрежется и потеряет много крови, а звон стекла сразу же привлечет людей.

Неизвестно, сколько бы длилось это унижение, но с улицы его заметили люди, которые быстро сообщили хозяевам квартиры. Те мигом примчались и столкнулись нос к носу с незадачливым воришкой.

Конечно, он был избит, после чего была вызвана милиция. А поскольку городок был небольшой, все практически знали друг друга в лицо, то и позор был неописуемый.

К удивлению и нарастающей тревоге, после того, как милиционеры оформили все документы, его под конвоем доставили туда, куда лучше не попадать никуда в жизни, а неприметный человек с усталым лицом нехотя листал откуда-то взявшиеся документы.

– Ну что, гражданин Мустафаев, – тускло произнес человек, – плохи твои дела.

Гражданин. Не товарищ, а гражданин! Где-то спинным мозгом, отделом, около задницы, зажегся тревожный огонек, который был врожденным у всех жителей старой Империи. Когда говорят гражданин, считай, все пропало.

– Почему же, – пытался храбриться и быть развязным Эмиль, несмотря на кровоточащие уши и заплывше от побоев хозяина квартиры лицо. Дадите мне несколько лет, скоро выйду за хорошее поведение. И вообще, первый раз меня задерживаете, я первый раз в жизни полез в квартиру. Бес попутал, сам не знаю, что на меня нашло.

– Ну да, попутал бес. Хорошо, поверим. Парень ты хороший, вон какая характеристика на тебя с завода, прям зачитаешься. Да и в институте учишься, будешь инженером, а нам, нашей социалистической родине такие кадры нужны, – он все перебирал какие-то бумажки.

Ага, провел их, дураков! И характеристику прислали, спасибо. Только, откуда там быстро ее сделали? Ничего, и не такие пытались взять Мустафаева.

– А ты действовал с сообщниками, наверное?, – мужчина поднял на него мутные глаза.

– Я? Да что вы, начальник. Я первый раз полез, хотел хлебнуть немного романтики. Приключений захотелось, так сказать. Думал, залезу в форточку, посмотрю, как люди живут, и вылезу так же. Пощекотать нервишки себе.

– Да? А, ну все логично, все сходится.

Он сделал пару пометок в каком-то документе и снова поднял на Эмиля глаза.

– И чего тебя ко мне привели, – он ободряюще удыбнулся Мустафаеву. Ну, оступился человек, ну что ж, его расстреливтаь сразу? Нет, конечно, надо дать шанс ему исправиться. Рассмотрим твое дело в особом порядке, может, твой цех и на поруки тебя возьмет, вон какая характеристика замечательная на тебя пришла.