В лагере уже было все готово. Обозники выровняли площадку, разожгли огонь, поставили столы (один около огня, другой чуть дальше для пиршества), выставили скамьи, на которых с удобством устроились офицеры. На столе перед ними уже стоял большой кувшин с вином и глиняные кружки.

При моем появлении они дружно вскочили и побежали встречать своего повелителя. Особенно их воодушевили мои слова, что олень очень большой. Минут через десять-пятнадцать из-за деревьев показался князь со спутниками.

К этому времени я уже успел утолить жажду кружкой вина и предупредил обозников что бы те приготовили веревку для разделки туши. Офицеры же помогли мне подвесить оленя за задние ноги на дереве - всем хотелось поучаствовать в процессе, и радостным возбуждением был прямо-таки пропитан воздух.

Я демонстративно извлек из ножен эльфийский церемониальный кинжал, для разделки этот клинок подходил как нельзя лучше - тонкий, легкий, гибкий и очень острый. Несколько точных движений и кровь обагрила траву, шкура с головой легли рядом, а из чрева я извлек сердце и печень. Именно этого момента ждали мои родичи - для нас было непременным элементом охоты, съесть эти части добычи свежими, еще теплыми. Сердце досталось мне как вожаку, печень равными долями раздал толпившимся вокруг родичам.

Офицеры тоже были здесь - людям не часто случалось быть свидетелями трапезы оборотней после охоты. Они принесли вино и угощали нас этим напитком, а будучи уже сами навеселе явно были не прочь, присоединится к нашему кровавому пиршеству. Я "слышал" как в их головах билась мысль о том, что стоит только разделить с волком добычу, как ты станешь таким же сильным и не ведающим страха бойцом. Но в присутствии князя на такую вольность не решились.

Темная леди словно бы и не замечала наших действий, но я-то точно знал, что и она не прочь отведать свежины. Делала она такое не раз. Бывало, что она кормила нас и ела сама сырое мясо, щедро сдобренное экзотическими пряностями и травами. Вот только было это только в том случае, когда присутствие Лаона за едой полностью исключалось. Не хотела она демонстрировать людям свои экзотические пристрастия в еде. И как мне было известно, все темные разделяли ее вкусы.

И в этот раз готовила Ракса, Лаон даже слышать не захотел о том, чтобы взять своего повара. Впрочем, действия ее мало напоминали обычную готовку, скорее уж какое-то священнодействие и магию. Она бросила в огонь неизвестный порошок, и пламя взвилось и загудело, когда же она смешивала пряные травы на лицо ее словно бы легла тень и сверкали только глаза, что придавало ей поистине колдовской вид.

Я отрезал от туши порционные куски и складывал на большое блюдо, которое подле меня держал Харг. Он же относил мясо к огню.

Темная обваливала куски в пряной смеси и очень быстро обжаривала на решетке, установленной над огнем. Причем стояла она таким образом, что языки пламени с предельной четкостью позволяли рассмотреть все подробности ее телосложения и князю, и офицерам, восседавшим за столом в ожидании трапезы. И все взгляды были устремлены на Раксу. Ведь не смотря на полнейшую тривиальность действий, движения ее были верхом изящества. Офицеры непринужденно перебрасывались шутками и травили байки. Однако, их болтовня (обычно изобиловавшая скабрезностями), была на удивление целомудренной.

Вскоре слуга поставил пред князем и прочими сидящими за столом (включая моих родичей) свежеподжаренную дичь. Аромат был непередаваемо прекрасным - темная знала свое дело. После того как Лаон снял пробу и с большим воодушевлением одобрил поданное, голодные охотники и не только они тут же принялись с большим аппетитом поглощать приготовленную вкуснятину.

Вскоре и я сам, закончив разделывать тушу присоединился к пиршеству. Мясо (а его оставалось еще очень много - олень-то большой был) обозники завернули в рогожу и сложили в телегу. А вот кости, шкуру и потроха я сложил под дерево для братьев наших меньших - волков. Первый попавшийся мне на глаза серый - разведчик, шел с нами по кровавому следу. Потом прибавилось еще несколько, а наблюдать за тем как я освежевал тушу, за деревьями собралась уже вся стая. Мысли их мне было "слышно" прекрасно.

Я занял место за столом по правую руку от князя - эльфийка (тоже закончившая свои дела) села подле меня и мы насладились результатами своих трудов.

Охота и последующее пиршество удались на славу, но солнце уже клонилось к вечеру, и в зимнем лесу становилось неуютно. Обозники начали сворачивать бивуак, когда Лаон в приятной компании и прекрасном расположении духа направился в Нагарат.

Когда мы миновали городские ворота, я первым делом узнал у солдат, стоявших на часах, когда вернулся Титус, поскольку в охотничьем лагере-то его не было. Мне подумалось что этот "книжный червяк", вернулся во дворец. Вот только часовой сообщил, что княжеский секретарь через ворота не проезжал. Об этом я и проинформировал Лаона, он сразу же помрачнел и тяжело вздохнув, попросил меня:

– Его надо непременно найти. И поскорее.

Препоручив князя заботам Мара, я и Харг повернули лошадей и галопом поскакали обратно к лесу. Обозников встретили на полпути, но и они Титуса не видели. Я счел самым разумным проехать по Тракту дальше поворота, откуда недавно выехали телеги. Километра через три нам встретилась лошадь без седока, та самая на которой с утра выехал из города секретарь. Она щипала сухую траву на небольшой прогалинке между деревьями.

Поймав это животное, мы привязали всех лошадей к молодым деревцам недалеко от дороги и направились по хорошо заметным следам копыт вглубь чащи. Вскоре нашли то место где, Титус вывалился из седла. Да, именно вывалился, это было понятно по следам - по всей видимости, резко пришпорив коня, он просто не удержался и грохнулся в сугроб. Лошадь же убежала, а он погнался за ней. Вот только вскоре его следы разошлись с лошадиными в разные стороны - коняга сделав небольшой круг неспешно побрела к Тракту, где мы и нашли ее. А секретарь, не пойми зачем, стал упорно продираться вглубь чащи.