– Пойдём! Пойдём со мной! Ты всё сможешь, если пересилишь страх!

Он поднимает голову, смотрит прямо в глаза и... хватается за меня.

Проснулась я от того, что свалилась с койки и ударилась лбом о ведро. В каюте полный мрак, всё бешено качается и грохочет. Завывания ветра, перекрывают треск досок и доносящиеся с палубы крики. Шторм! Это шторм! Наощупь я доползла до двери, поднялась на ноги и принялась барабанить:

– Откройте! Выпустите меня! Откройте!

"Как мы оказались в море?! Стоять ещё больше суток! Сколько же я спала?! Ничего не понимаю!"

– Откройте! Ают! Данко! Откройте!

В панике я метнулась к окну. Мокрый, холодный ветер ворвался в маленькую каюту. Меня отшвырнуло на пол. Вдруг дверь сильно дёрнули:

– Кари! Кари! Открой! Нас в море уносит! Тут нельзя оставаться!

– Там замок, Данко! Снаружи! Я не могу выйти! Ают меня запер!

– Что?!
– послышалось лязганье замка и ругательства.

– Где Ают?! Ключ у него!

– Я не знаю! Его нет нигде! Мы не можем его найти! Мачта упала и он исчез! Я сейчас!

Послышался топот, потом вопли, а потом стук и треск ломающегося дерева. Данко рубил дверь топором. Впопыхах я нашла штаны и тунику и, валяясь по полу от жуткой качки, натянула на себя. Дверь с треском рухнула, и крики помощника перекрыли рёв ветра:

– Кари! Ты где?!

– Я тут! Всё нормально.

Он откинул доски и помог подняться:

– Данко?! Что случилось?! Почему мы в море?! Что происходит?!

– Потом! Всё потом! Сиди пока здесь, а я к ребятам!
– и бросился наверх.

Я сидела, вцепившись в перила ступеней и гадала, что сейчас, день или ночь? Молнии рассекали небо, а от громовых раскатов, закладывало уши. Вдруг оглушительный треск раздался прямо над головой. С поросячьим визгом я рванула на палубу, в сплошную пелену дождя и ветра.

Наверху царил полный хаос. Одной мачты уже не было, а из всей команды я заметила только троих: Данко, Лиама, мужики называли его Чёрный Ли, за самый смуглый цвет кожи, и Кулана. Больше никого не было видно. "А где же капитан?! Неужели его смыло за борт?!" Я оглядывала стонущую от ударов стихии "Медузу", пытаясь, в свете молний, хоть что-то разглядеть: "Накаркала! Это же я, дура такая, накаркала! Да, чтоб мне провалиться!"

В эту же секунду доски под ногами треснули, и я полетела вниз, а сверху рухнула вторая мачта. В трюме было полно воды и всё, что могло плавать, плавало. Какое-то время я трясла головой и приходила в себя, а потом, при свете очередной небесной вспышки, заметила, что с другой стороны дальний люк приоткрыт, да и лестница на месте. В воде почти по пояс, практически в полной темноте, я двинулась к отверстию. Страх отступил, как тогда, на "райском поле"... Я видела цель и пробиралась вперёд.

– А ну! Что-то темновато!
– и заорала во весь голос.
– Разряд!!!

И тут же яркая вспышка полыхнула в небе.

– Отлично! Я вижу!
– треск грома над головой заглушал собственный голос.
– Разряд!!!

Очередная вспышка последовала незамедлительно. И в этом сизом свете я увидела... тело. Аютан лежал на воде. Я подскочила, спотыкаясь о ящики и разбрасывая обломки табуретов:

– Капитан! Капитан! Ают!

Я трясла его за плечи, лупила по щекам, но это не помогало. Голова капитана была разбита, а грудь рассекала огромная глубокая царапина.

– Ты не посмеешь!!! Ты не посмеешь умереть!!! Ты слышишь?! Ают! Ают!

– Кари!
– голос Данко донёсся сверху.

– Здесь капитан! Помоги вытащить!

Шторм не утихал: кругом мрак, дождь и ветер. Данко с Кулом уложили капитана под остатки лестницы, ведущей на корму.

– Он живой?! Он жив?!

Я тупо смотрела на бездыханное тело:

– Не знаю...

– Ну и нам скоро конец...
– проронил кто-то.

Я сжала кулаки:

– Нет! Этого не будет!
– и заорала, что было силы.
– Не-е-ет!!! Ты будешь жить! И этот дурацкий шторм закончится! И никто не погибнет! Никто!!!

Отшвырнув матросов, я, неистово, принялась делать Аюту массаж сердца и искусственное дыхание.

– Раз, два, три, четыре...
– вдох... ещё вдох.
– Раз, два, три, четыре...
– вдох... ещё.
– Раз, два, три, четыре...

– Что ты делаешь?!
– мокрый насквозь Данко, ободранный и всклокоченный, впрочем, как и остальные, таращился круглыми глазами.

– Раз, два, три, четыре... Выцарапываю его у вашего Хранителя... Он его не получит... Во всяком случае, пока... Раз, два, три, четыре...