Если Альберт рассчитывал смутить или запугать ее, то его план потерпел сокрушительное поражение.

– Я не могу вам сказать, – голос монахини был холоден и пуст, как и ее лицо. – Как я уже заметила, мы не рассказываем о наших клиентах и пациентах первому встречному. Это неэтично.

– Но мне нужно знать это, как вы не понимаете! – не выдержав, взорвался Альберт. – Иначе бы я просто не пришел сюда! Я ищу Шанталь. Она исчезла. Мне очень нужно с нею встретиться. И к сожалению, ваш приют – последняя ниточка! Боже мой, да что же это! Что я сделал такого, что весь мир ополчился против меня?!! Разве я о многом прошу?!! Дайте мне возможность увидеть ее, поговорить с ней хоть несколько минут – это все, что мне надо! Неужели я прошу невозможного?

Увы, его пламенная речь, казалось, не произвела никакого впечатления на суровую директрису.

– Именно, мистер Эндри, – все также спокойно согласилась матушка Анна. – Вы просите невозможного. Сожалею, но я ни чем не могу вам помочь. А теперь будет лучше, если вы уйдете. И больше не возвращайтесь. Это бесполезно. Мое решение неизменно.

– Но это невозможно, – Альберт почувствовал, как его охватывает отчаяние.

– Увы, но все обстоит именно так, – монахиня была непреклонна.

– А если с ней, что-нибудь случилось? Ведь это возможно. Даже наиболее вероятно. Она исчезла так внезапно. Никто не знает, где она и что с ней. Вдруг ей нужна помощь? Вы об этом не думали? А ведь если это так, то все, что произойдет с Шанталь, будет на вашей совести.

– Оставьте мою совесть в покое, молодой человек, – несколько раздраженно отозвалась матушка. – С ней я как-нибудь сама разберусь. А с Шанталь все в порядке.

– Так значит, вы все-таки знаете, где она?!! – хищно осведомился Альберт.

Директриса досадливо прикусила губу, поняв, что проговорилась.

– Возможно, мистер Эндри, – наконец сухо обронила женщина, но тут же упрямо вздернула подбородок. – Но это не значит, что я скажу вам! Это строго запрещено! И я не стану нарушать правила! Ни ради вас, ни ради кого бы то ни было еще! Немедленно покиньте приют! Наш разговор окончен. И я больше никогда, вы слышите, НИКОГДА не желаю вас видеть! Уходите! Немедленно!

Альберт задумчиво прищурился и чуть усмехнулся собственным мыслям.

– В самом деле? – вкрадчиво начал он. – А ведь вы даже не дослушали меня.

– Я уже знаю все, что вы можете мне сказать. И ваших доводов недостаточно. Совершенно недостаточно! А значит, и говорить не о чем.

– Вы так думаете? – улыбка Альберта была способна растопить айсберг. – Какая жалость. А я хотел предложить вам то, что, по вашим словам, теперь совсем не в моде.

Но очевидно сердце пожилой монахини было холоднее айсберга.

– То есть? – все так же сурово осведомилась она, сверля молодого человека подозрительным взглядом.

– Благотворительную помощь. Как вы посмотрите на то, что я отремонтирую этот ваш ветхий замок?

На лице директрисе невольно отразилась борьба обуревающих ее чувств, от надежды до сомнения.

– Хм-м, – протянула она. – Это было бы изумительно. Приют давно нуждается в ремонте. Но в ближайшем будущем нам вряд ли выделят на это средства. Помощь была бы весьма кстати.

– Вы ее получите. Но при одном условии: вы мне скажите, где Шанталь. И сделаете это прямо сейчас.

Надежда на лице женщина потускнела, а потом и вовсе исчезла.

– Это невозможно.

– Господи, да я не сделаю ей ничего плохого! Я всего лишь хочу извиниться перед ней!

– Извиниться? – матушка была несказанно удивлена.

– Да! Я… Я повел себя не… э-э… Не совсем порядочно, – наконец подобрал нужное слово Альберт. – И я непременно должен это исправить. А она исчезла! И вот, кода я нахожу единственного человека, который знает, где она, он не хочет даже пальцем пошевелить для всеобщего блага!

– Откуда мне знать, что все, что вы говорите – правда? Что вы не пытаетесь обмануть меня?

– Вы слышали, чтобы хоть кто-нибудь хоть раз сказал, что я лжец? – зло проскрежетал совершенно выведенный из себя Альберт.

– Ну, – матушка задумалась, – Вообще-то нет. Но я живу уединенно и мало интересуюсь светской жизнью. Хотя… Шанталь была о вас неплохого мнения.

– Раз не верите мне, так поверьте ей! Мне нужно ее видеть. Ради того, чтобы увидеть ее я готов не только отремонтировать ваш приют, но снести и построить новый! Я клянусь, что не причиню ей зла! Я клянусь, что из-за меня у вас не будет никаких неприятностей. Если будет необходимо, я лично все улажу. И я не уйду отсюда, пока вы не скажите мне, где она! Если уж, что и можно утверждать обо мне наверняка, так это то, что я упрям. Больше мне нечего сказать. Дальше решайте сами.