Через мгновенье напряжения король сдался. Он тихо выдохнул и отступил, чтобы дать ей снова пройти вперед, но Грета тоже не была неуязвима перед тем криком о помощи. Она, наконец, достала свой меч.

– Мы заходим, - прошептала она.
– Ты займешься мальчиком. Я беру на себя упыря, - он сжал ее пальцы, выражая согласие, но она не закончила, - затем ты должен уйти оттуда. Не изображай героя, думая, что ты должен слоняться поблизости и помочь мне - ты только помешаешь. Ребенок, кажется, нуждается в медицинской помощи. Это - твоя первоочередная задача. Понял?

– Неужели тебе никто не говорил, что не разумно отдавать приказы королю?

Она проигнорировала его и снова развернулась, держась рукой за стену, чтобы контролировать свое положения, когда двинулась вперед. Ее раздражало, что гоблин легко последовал за ней, словно обладал прибором ночного видения - но ничего подобного никогда не существовало на Милене.

Через несколько сотен футов впереди показалось мягкое свечение.

Огонь.

Расцвела тщетная надежда, та самая комбинация предвкушения и поражения, которая пробивала ее защиту каждый раз, когда она натыкалась на подобное место. Это была безумная надежда, что, возможно, в этот раз она найдет злого колдуна, который забросил ее сюда, и может управлять огнем, чтобы открыть портал домой.

Каждый раз она разочаровывалась. За четыре года ей ни разу не улыбнулась удача.

Она отбросила глупые чувства.

– Следуй моему примеру.

С адреналином, подталкивающим ее организм, Грета сжала рукоять своего меча и повернула за угол. Она не была разочарована. То, что поджидало там, было одним из наиболее чудовищных существ Милены.

Упырь. Отвратительное искажение жизни, которое питалось невинностью и чистотой с какой-то остервенелой жестокостью - и это было его естественное состояние.

Все здесь имели обычное или необузданное состояние в зависимости от фаз луны. Большинство разумных существ Милены, таких как эльфы, феи и гоблины, настолько эволюционировали, что могли контролировать свои перевоплощения, но бывали ситуации, которые могли вызвать перевоплощение, включая сильные чувства голода, страха или гнева. Кроме того, все существа Милены ощущали напряжение своей необузданной натуры во время редкого явления, когда луны выстраиваются в линию с одним или обоими солнцами планеты. Затмение.

И тогда весь мир сходил с ума.

Грета пережила только два затмения, и оба раза она провела несколько дней до и после него за запертой, усиленной болтами дверью, скрывшись в сыром и темном подполе дома ее Патера [1] . Закрытые темные места всегда были ее слабостью, и Люк знал это, но все же закрывал ее. Все потому, что сильный, заботящийся о защите древесный эльф - который обладал прочностью стального шипа и никогда не перевоплощался в ее присутствии, даже единожды - боялся, что разорвет ее на части во время затмения. 

Сквозь густой дым костра, потрескивающего посреди пещеры, Грета увидела серую кожу, худую фигуру. Факт, что высотой оно было около восьми футов и ужаснее, чем обычно, и имело рот, полный зубов длиной с ее лучший кинжал, доказывал, что они были в большой беде.

Оно повернулось.

Это был один из Потерянных, существо, которое полностью перевоплотилось в необузданном состоянии и никогда не вернется к более цивилизованной форме, термин «цивилизованный» применялся в свободной форме, когда речь шла об упыре.

Ее появление переключило внимание существа на нее. Оно присело с другой стороны огня и повернулось к ней с рычанием, выпучив глаза, светящиеся болезненным желтым цветом при плохом освещении. Чудовище опустилось, встав на все четыре свои долговязые конечности, готовясь к прыжку. Кошмарный звук его разъяренного рева эхом отозвался от каждого дюйма скалы, окружающей ее, и Грета пожелала, чтобы барабанные перепонки разорвались и закончили ее страдания.

Мальчик-гоблин сжался в комок у противоположной стены пещеры. Он прижал правую руку к себе и съежился так далеко от противного существа, как только мог. Грета не обратила внимания на его раны. Он все еще дышал, и это было больше, чем она могла надеяться на данный момент.

Зная, что она должна заставить упыря прийти к ней, она двинулась вдоль стены в противоположную от входа в пещеру сторону. Она не сводила взгляда с существа, предполагая, что король гоблинов сделает то, что она сказала, и заберет мальчика в безопасное место.

– Давай, ты уродливая мать, - пробормотала она.

Глаза упыря расширились, когда он бросился в атаку, перепрыгивая костер и покрывая небольшое пространство в три огромных шага. Рискнув скосить глаза, она увидела, как его величество бежит к маленькому гоблину, и вздохнула с облегчением, пока поднимала меч, чтобы защититься от разрывающих когтей, нацеленных прямо ей в лицо.