Несколько минут в комнате царила глубокая тишина: Шейнерман, откинувшись на подушки, отдыхал, Глеб по-прежнему сидел без движения.

– Ну, что, Казимов, - наконец нарушил молчание Илья, - поговорим по душам?

– Я все сказал за столом, - спокойно ответил тот.

– Догадывался с кем имеешь дело?

– Предполагал. Убедился уже здесь - не смог выйти после идентификации - замок оказался заблокирован.

– Давно хотел побеседовать с глазу на глаз, но ты так аккуратно вел себя во время маскарадов. Пришлось внедриться в коллектив и лично повлиять на события.

– Значит пролитый кофе не импровизация. Интересная идея.

– Согласен. Только она не моя.

Шейнерман внимательно изучал противника взглядом. В тусклом свете красных ламп унылое задумчивое лицо Глеба с широко распахнутыми глазами напоминало демона кисти Врубеля.

– Хорошо держишься, - хмуро заметил патрон. – Образ спесивого начальника откровенно раздражал. Вот бунтарь из тебя хоть куда… - Он оторвал спину от мягкой подушки и, наклонившись вперед, вкрадчиво произнес: - Я так долго подбирался к тебе.

– Насколько долго?

– С третьей «Бауты», когда понял, что внутри фирмы кто-то затеял свою игру. В ту ночь происходили странные вещи: из двенадцати разоблаченных семеро оказались новичками, и каждого из них либо толкнули во время танца, либо окатили кипятком, как я тебя. Непроизвольные жесты при падении и испуге выдают человека с головой - Баута реагирует мгновенно. Пришлось отключить систему до конца маскарада.

– Зачем? Боялся лишиться подопытных? Набрал бы новых по объявлению. Россия большая, юристов как грязи, и очередь в фирму на год вперед.

– Не ерничай. Кстати, после твоей выходки маски боятся провокаторов и в правилах появился десятый пункт.

– Не понимаю, о чем речь.

– Глупо отпираться. Это ты толкал новичков, обливал ничего не подозревавших людей горячими напитками. Казимов… - Патрон укоризненно покачал головой.
– На твоей совести семеро уволенных. Пришлось отложить дела и потратить массу драгоценного времени, просматривая видео той «Бауты». Вычислил тебя по камерам слежения, в обратном воспроизведении довел до рабочего кабинета и, чтобы окончательно убедиться, даже посмотрел, как переодеваешься.

– Любишь подглядывать?

– Вынужденная мера.

– Не смеши. Камеры везде: в коридорах, кабинетах, лифтах. Даже служебные авто и квартиры просматриваются…

– И прослушиваются, - властно перебил патрон.
– Я очень внимателен к своим сотрудникам, да. Но оставим это. Лучше объясни кое-что другое. На третьей «Бауте» ты сам был новичком. Как понял, что людей разоблачает система?

– Уже ведь объяснял – из-за «Argus2030». Просто сопоставил факты.

– Допустим. А как вычислял новеньких?

– Они делали те же ошибки, что и я.

– Хм… - Шейнерман задумался. – Почему именно новички?

– Не знаю. Спонтанно вышло… Решил спасти глупых кроликов, угодивших в западню.

– О, да ты мессия! Их спас, сам остался - великий пример самопожертвования. Четыре года терпишь в фирме унижения и тайные опыты, исстрадался бедняга, пару лет назад прикупил островок в Тихом океане с просторным бунгало, установил мощный электрогенератор. Готовишь революцию на заработанные у меня деньги, или постигаешь дзэн во время отпуска?

Глеб напряженно молчал.

– Человек- загадка, - иронично улыбаясь, продолжил Илья.
– Не прижал тебя сразу после третьей «Бауты», хотел понаблюдать и разобраться, понять логику - если шпион, зачем так глупо засветился? Изучил записи маскарадов с твоим участием, усилил слежку, покопался в биографии - все впустую – никаких связей с моими врагами и конкурентами. Правда, твой диплом экономиста оказался «липой», и я нашел твое имя в списках выпускников Уфимского авиационно-технического университета. Удивил так удивил. Как там? – Он закатил глаза, припоминая. – Ах, да! Факультет информатики и робототехники… - Шейнерман нервно почесал лоб.
– Раз за разом прокручивал в голове все данные и внезапно узрел скрытую суть твоих поступков. Сначала выбил новичков, чем дерзко привлек внимание на третьей «Бауте». Говоришь, спонтанно вышло? Нет, ты все спланировал – ясно дал понять, что можешь вычислять людей в масках и влиять на работу системы. Потом надолго затаился. Я наблюдал, ждал, что как-то проявишь себя или будешь разоблачен, но ты хитро избегал ловушек и из года в год сохранял работу. На каждом маскараде умудрялся занимать одно и то же кресло за дальним столом. Совпадение или пунктик? Сигнал! Так ты показывал, где тебя можно найти, - дразнил, выманивал меня на «Бауту» и активизировался только сегодня, когда решил, что я полностью заглотил наживку… Явиться на маскарад господином Шейнерманом было слишком рискованно. Недосягаемость и таинственность патрона дорогого стоят. Пришлось идти в обход: официально поступить на службу под другим именем и совершить все ошибки новичков. В чем-то даже перегнул – форсировал события. Игра слишком затянулась, мы обязательно должны были выйти друг на друга. Загадкой оставался только финал. Я внимательно слушал твои смелые высказывания, пытался уловить хоть малейший намек на смысл игры, но… - Он пожал плечами.
– Не совсем понял к чему этот пафос с Конституцией и, якобы, попранной справедливостью? Хотел вывести меня на эмоции? Получилось ненатурально, слишком сгустил краски. А еще принес горячий кофе… - Шейнерман разочарованно скривился. – И этот человек смеялся над моей предсказуемостью… Не люблю повторений. Для патрона мог бы что-нибудь оригинальное придумать… - Он с интересом заглянул противнику в глаза.
– Мечтал разоблачить? Жаждал узнать каким именем меня назовет виртуальный секретарь? Ну, и зачем, глупышка? Молчишь… Я разгадал план, потому ожог от кофе у тебя, а у меня хорошее настроение… Ладно. Пора закругляться. Хотелось бы услышать твою версию событий. Чего хотел, Казимов?

– Сатисфакции.

– Чего? – усмехнувшись, переспросил Илья.

– Не думай, что я действую в одиночку. Сейчас в зале такое происходит…

Взволнованный Шейнерман сорвался с места:

– Баута, семнадцать, четыреста двадцать один!

Зеркальная стена резко сдвинулась вправо, открыв узкий проход в уставленную мониторами комнату наблюдений.

– Баута, экстренный код: тринадцать, два!
– неожиданно выкрикнул вскочивший с дивана Глеб; прежде чем обескураженный противник успел что-либо сообразить, указал рукой на него и скомандовал: - Взять на прицел!