Эллис остался запечатленным в «Вечернем альбоме» также в стихах «Первое путешествие», «Второе путешествие», «Чародею», «Бывшему Чародею». Несомненна и его роль в решении Марины Цветаевой выступить в литературе со своей книгой стихов…

Стихотворение «Молитва», вошедшее в «Вечерний альбом», написано в Тарусе в день рождения автора, 26 сентября (по старому стилю) 1909 года. В этот день Марине исполнилось семнадцать лет. И цветаевская героиня, обращаясь к Христу, «жаждет чуда», бесстрашно и безоглядно устремляется навстречу неизведанному, навстречу жизни с ее безграничными возможностями. Принимая жизнь как дар Бога, Христа, поэт говорит об огромной, почти непомерной ценности этого дара: «Ты Сам мне подал – слишком много! / Я жажду сразу всех – дорог! / Всего хочу: с душой цыгана / Идти под песни на разбой, / За всех страдать… / И амазонкой мчаться в бой; / Гадать по звездам… / Вести детей вперед…» Героиня как бы стремится, мечтает реализоваться, состояться во всем разнообразии, множестве своих призваний. Как некий ответ на эту щедрость жизни, этого дара Бога, героине видится непременная потребность каждый новый день жизни наполнять новым действием, отличающим его, «отрицающим» (в философском смысле) от уже прошедшего: «Чтоб был легендой – день вчерашний, / Чтоб был безумьем – каждый день!» Этот мощный поток желаний и воли к сокрушению всех преград (слова о жажде «сразу всех дорог» отсылают к традиционному образу русских былин – богатыря на развилке дорог: «направо пойдешь… налево пойдешь…») соседствует с максималистским требованием к жизни – все или ничего! Отсюда, как плата за щедрость Бога, в стихотворении присутствует готовность героини к ранней смерти, которая представляется поэтически-романтической и даже героически-желанной: «О, дай мне умереть, покуда / Вся жизнь как книга для меня». И о том же – завершающие строки:

Здесь, по-видимому, скрытая реминисценция к образу Наполеона: молодой артиллерийский поручик Бонапарт, будущий император Наполеон I, по свидетельствам современников, в дни своего семнадцатилетия мечтал о героической смерти в бою.

Дважды, циклически – в начале и в конце стихотворения – автор заявляет о своей готовности, желании умереть «в семнадцать лет». Несмотря на это, перед нами – как бы расправление почувствованных поэтом молодых крыльев, обещание поэта жить и творить.

Позднее, размышляя о поэтах и поэзии, Цветаева отмечала, что всякий лирик уже на раннем этапе творчества непременно являет себя в какой-нибудь строфе, «которая могла бы быть эпиграфом ко всему его творчеству, формулой всей его жизни». В этом смысле «Молитва» (1909) – первый своего рода литературный манифест Цветаевой.

Завершается «Вечерний альбом» стихотворением «Еще молитва». Дата под стихотворением – «Москва, осень, 1910 г.» – свидетельствует о том, что написано оно незадолго до сдачи сборника в типографию. Видимо, создано стихотворение в сентябре – начале октября 1910 года, когда Марине исполнилось восемнадцать лет, а своим названием оно отсылает к предыдущей, «семнадцатилетней» «Молитве» 1909 года. Автор как бы подводит некоторые итоги (не во всем радостные) прошедшего года взросления, в них присутствует и мотив несбывшейся любви. В стихотворении сводятся воедино многие мотивы «Вечернего альбома». В том числе главный, связанный с тенями ушедших в мир иной (напомним, что третий, последний раздел сборника, куда входят и обе стихотворные «молитвы», называется – «Только тени»). Начинается стихотворение обращением к Богу:

Автор, с одной стороны, жалуется на отсутствие реальной, земной любви: «Можно тени любить, но живут ли тенями / Восемнадцати лет на земле?». С другой стороны, она заявляет: «Мне не надо любви! Я грущу – не о ней»… «Дай мне душу, Спаситель, отдать – только тени / В тихом царстве любимых теней». Тени умерших – надежнее, они не оскорбят любящую душу, их можно любить беспрепятственно, бескорыстно, идеально. А земная любовь жестока и несовершенна; она всегда «приземляет» душу. Эта антиномия, варьируясь, будет в дальнейшем не раз встречаться в стихах, поэмах, в прозе, в письмах Цветаевой.

Из стихов «Вечернего альбома» вырастет в будущем не одна заветная тема Цветаевой. В стихотворении «Связь через сны» угадываются мотивы стихотворных циклов «Сон», «Провода» (1923 г.). Стихотворение «Плохое оправданье» предвосхищает целый ряд стихов разных лет, в которых варьируется тема враждебности света и тьмы и в то же время необходимости того и другого душе поэта (цикл «Бессонница», 1916 г., «Князь тьмы», 1917 г., «Ночь», цикл «Час души», 1923 г. и другие).

Первым, кто прочитал «Вечерний альбом» и тотчас на него откликнулся, был Максимилиан Волошин, литератор, поэт и художник. По его мнению, до Цветаевой никому в поэзии не удавалось написать о детстве из детства. О детстве обычно рассказывали взрослые, как бы уже со стороны, с высоты прожитого – вниз. «Это очень юная и неопытная книга… – писал М. Волошин. – Многие стихи, если их раскрыть случайно, посреди книги, могут вызвать улыбку. Ее нужно читать подряд, как дневник, и тогда каждая строчка будет понятна и уместна. Она вся на грани последних дней детства и первой юности. Если же прибавить, что ее автор владеет не только стихом, но и четкой внешностью внутреннего наблюдения, импрессионистической способностью закреплять текущий миг, то это укажет, какую документальную важ ность представляет эта книга, принесенная из тех лет, когда обычно слово еще недостаточно послушно, чтобы верно передать наблюдение и чувство…» (газета «Утро России», 11 декабря 1910).

Для Марины, гимназистки, тайком от отца выпустившей свой первый сборник, такой отзыв был, конечно, большой радостью и поддержкой. В Волошине, вскоре явившемся в Трехпрудный переулок лично познакомиться и поговорить с автором «Вечернего альбома», Цветаева нашла друга на всю жизнь.

Одобрительно отозвался о сборнике в очередном обзоре поэзии Николай Гумилев: «Марина Цветаева (книга «Вечерний альбом») внутренне талантлива, внутренне своеобразна… эта книга – не только милая книга девических признаний, но и книга прекрасных стихов» (журнал «Аполлон»,1911, № 5). Мариэтта Шагинян отметила в рецензии: «Пишет она, как играют дети, – своими словами, своими секретами, своими выдумками…» (газета «Приазовский край», Ростов-на-Дону, 3 октября 1911). Достаточно одобрительно, правда, более сдержанно, отозвался в обзоре поэтических новинок о вышедшей книге и признанный литературный мэтр – Валерий Брюсов. «Мы будем также думать, – закончил он свой разбор стихов Цветаевой, – что поэт найдет в своей душе чувства более острые, чем те милые пустяки, которые занимают так много места в «Вечернем альбоме», и мысли более нужные…» (журнал «Русская мысль», 1911, № 2).

Максимилиан Александрович Волошин (1877–1932) русский поэт, переводчик, художник-пейзажист, художественный и литературный критик

В общем, стихи Цветаевой были замечены. Надо учесть, что появилась ее книга на фоне таких литературных событий, затмивших все остальное, как уход Льва Толстого из Ясной Поляны 28 октября и его смерть 7 ноября 1910 года на маленькой железнодорожной станции (Марина и Ася в те дни ухитрились, с приключениями, добраться до Ясной Поляны и присутствовали на похоронах Л. Толстого).

Между тем завязываются многолетние дружеские отношения с М. А. Волошиным. Поначалу Цветаева пристально присматривается к нему, может быть, недоумевая, как это он, почти вдвое ее старший, так интересуется всем, чем живет она. Стихотворное послание к Волошину от 27 декабря 1910 года она начинает строчками: