– Ты забыл еще одного друга, - положив руку ему на плечо, заметила я. Драко удивленно на меня посмотрел.

– А разве мы друзья? Ты обычно угрожаешь превратить меня в порошок или скормить кошке Филча… Так было весь прошлый год.

– Но летом я не угрожала, забыл уже? Кстати, спасибо, что ты и твоя мама не выдали того, как мы познакомились, твоей тете.

– Я и не собираюсь, да и мама тоже… Знаешь, - задумчиво произнес он. – Когда только пошли слухи, что она вернется, я обрадовался. Мне тогда казалось, что ее идеалы правильные, и что вот мы захватим власть, она будет править. А мы ей в этом помогать… А потом она вернулась…

– И что изменилось?

– Когда отец провалил какое-то задание в Министерстве и его второй раз посадили, она угрожала мне убить маму. Заставила стать сама-знаешь-кем, втянула в эту идею с убийством старика Дамблдора… А еще я вижу, что творится кругом… Она никого не любит, кроме себя, - вздохнул он. – Тебя же послала Кэт? – я от неожиданности такого вопроса кивнула. – Ну, в наши «круги»… Кэт хорошая. Добрая, умная. И она же наследница Слизерина, а общается с маглами и дружит с ними. Наверное, именно из-за Кэт я и задумался, так ли хороши идеалы чистоты крови, продвигаемые тетей. Кому же, как ни Реддлам, было бы возглавлять это, но они же так не поступают! Слушай, а расскажи про свою семью? И про магловские мультики… - внезапно попросил Драко. Я с улыбкой начала рассказывать ему про Микки Мауса, диснеевские короткометражки, любимые игры брата, которому к тому же папа купил компьютер – для полной адаптации к миру маглов, в котором они и жили. Драко же слушал, навострив уши и задавая мне уйму вопросов. К утру – а я специально просила комнату с песочными часами, поворачивающимися каждый час – мы подремали всего пару-тройку часов, наговорившись зато вдоволь. Проснулась я, примостившись на краешке дивана, рядом с развалившимся Драко, чей локоть упирался мне в плечо.

– Сегодня же четверг, - протер глаза Малфой. – Мы рискуем пропустить завтрак!

– Пошли скорее, а то нас потеряют и тебе влетит, - поторопила я его. Но уже на самом выходе он вдруг замер.

– Кто? – указав на мое кольцо, поинтересовался он чуть хриплым голосом.

– Что?

– С кем помолвка?

– Долохов… - хмыкнула я. Драко поморгал и отозвался:

– Когда успели?

– В субботу вечером, - я была прервана Малфоем.

– С чего вдруг? – я коротко описала помолвку, причиной указав то, что так ко мне будет больше его доверия, а зачем ему захотелось, я не знаю. И не нарушила приказ Антонина, и в общем-то дала пояснение…

– Ты его любишь? – спросил Драко. Я помотала головой, вспоминая его прикосновения, поцелуи, во время которых представляла Драко… И, чувствуя, что щеки заливает краска, ответила:

– Сам как думаешь?

– Нет… - я кивнула. – Анжелика Долохова… Пожалуй, сочетание с другой фамилией будет милее.

– Какой, например? – выйдя наконец в коридор, осведомилась я. Драко промолчал. – Кстати, почему Выручай-комната привела тебя именно в то, что создалось для меня? Чего ты хотел?

– То и получил… - отозвался слизеринец. – Я и искал тебя.

– Серьезно?!

– Соскучился по угрозам превратить меня в таракана, - усмехнулся молодой лорд Малфой.

– А если их нет?

– Тогда… По другу. Мы же друзья?

– Типа того, - улыбнулась я, вместе с ним шагая вниз, к Большому Залу. С того дня мы начали сближаться, много разговаривая о чем угодно. А когда, уже после свадьбы – она прошла в воскресенье и в тот же вечер я, уже Долохова, вернулась в Хог, - Драко внезапно заметил, разглядывая мою колдографию, что до готики я была миленькой, на следующий день на учебу отправилась девушка с распущенными волосами до пояса и в клетчатой бежево-черной рубашке, что вызвало у многих изумление. А вот моего нового друга, хотя стоило мне вспомнить, о ком же я порой думала в объятиях теперь уже мужа, я тут же заливалась краской, поэтому о дружбе речь шла тут с трудом, такой мой облик даже порадовал. И почему-то уже вечером я, глядя на себя в зеркало и заметив, что рыжие корни начинают отрастать, впервые за шесть с лишним лет не собиралась их красить…

***

Замуж я вышла в середине ноября, когда все формальности были закончены – для чего мне не раз пришлось, с личного разрешения директора, покидать Хог в будни прямо в учебные часы. А в конце ноября, в субботу, опять-таки пользуясь своим «особым положением» отправилась в «семейное гнездышко» убедиться, что «любимый» муж живет в уюте и чистоте.

– Лика, я же сказал, не надо каждую неделю навещать, я в общем-то и дома почти не был, - я готовила, когда пришел Антонин, чем-то довольный. на свадьбе мы все время по его настоянию были рядм, что спасло меня от предложения моего двоюродного дяди Абрахама станцевать с ним хастл, и ладно бы просто станцевать, как правило, для такого случая дядюшка выпроваживал стол в окно, а если дело происходило на улице, то стол летел с территории двора, приводя маглов-соседей в полный шок, и от намерения тетушки Роберты рассказать всем гостям про своего непутевого третьего мужа, что она с удовольствием делала на каждом семейном празднике, ничуть не смущаясь ни присутствию четвертого, ни затем и пятого мужа.

– В школе по выходным нет занятий, - заметила я. – Могу и прийти…

– Ты останешься до завтрашнего вечера?

– Ага, – почему-то я привыкла к его обществу и мне даже захотелось навестить его, поговорить. Я окончательно перестала понимать сама себя – что я чувствую к нему и что я испытываю к Драко. С последним все было очень странно – в его присутствии мне было весело, интересно, легко, но не было ни малейшего желания перейти только-только оформившуюся грань дружбы, а вот отдельно от него, и подчас в компании мужа, я не раз представляла совсем иные, не дружеские, объятия и поцелуи…

С Долоховым все было не менее сложно. Я не любила его, это я могла бы сказать точно. И не ненавидела. Порой я думала, что презираю его, порой – мне было его жаль… Но иногда, в том числе в последний вечер наедине перед свадьбой, когда Долохов, и сам-то непонятно с чего меня обнимал, мне казалось, что между нами возможно что-то большее, чем просто дружеский формальный брак. Что-то немного ближе…

Я не могла бы сказать, что брак этот по расчету – с моей стороны его почти не было, или что он по любви, тем более. Скорее брак этот был, как ни странно, по симпатии. Я не понимала, что именно произошло между нами за те недели «отпуска», но это было что-то такое… странное. Необъяснимая, странная близость душ. И именно тогда, находясь на самой грани между тем мигом, когда мне как Пожирателю не будет обратного пути – малейший приказ об убийстве или чем-то вроде этого стал бы таким мигом – и тем, чтобы все-таки сохранить себя собой, я вдруг подумала, как же мне не хватает общества Кэтти – одно ее присутствие рядом способно было что-то озарить в душе, вызвать свет и внутреннее тепло. И, наверное, именно тогда я поняла, что удерживало Долохова в Школе и первые годы после выпуска от роковой ошибки. Он ее все же допустил, но все-таки кое-что удерживало его от нее и, возможно, оставило в душе уже Пожирателя какую-то тень света. Этим чем-то, точнее кем-то, была Розалина…