========== 1. День первый ==========

1

День первый

Окрестности Конохи

Бенден-Вейр

Взгляд шокированного мальчика, его брата…

Итачи никак не мог забыть. Не мог избавиться от его голоса в своей голове. Не мог спокойно вздохнуть, чтобы отчаяние и тоска не застилали разум.

Убил… всех…

Смахнул шальную слезу. Видел ли братишка его слёзы при расставании? Сейчас не важно. Однажды они встретятся. Но то будет встреча на ином уровне. Как враги. И Итачи знал, как поступить.

Веки широко распахнулись, когда он уловил чужое присутствие. Инстинктивно подобрался, готовый отражать атаку. Теперь он на всё способен. …стал способен с тех пор, как увидел последний вздох Шисуи. Лучший друг… единственный друг.. преданный…

– Скучаешь, Итачи-кун?
– чужой голос, преисполненный наигранного сочувствия.

«Не потерплю», - решил для себя Итачи, но не шевельнулся, скрывая все до единого чувства. Он хорошо научился играть эмоциями. В нужный момент подставить веселье или сочувствие – это же так просто.

– Ты совершил героический поступок, - незнакомец появился буквально из ниоткуда.

Черты его лица заставили Итачи напрячься. Хотя он и так был как сжатая пружина. Одно неверное движение – и кланоубийца возродится.

…больше нечего терять…

– Кто вы?
– вместо этого спокойно поинтересовался Итачи.

– Ты уже понял, - странный человек приближался размеренным шагом, не пытаясь достать оружие или использовать технику.
– Бедняга, принял на свои плечи непосильную ношу… Ещё ребёнок. А я гадал, сумеешь ли ты оценить по достоинству слова советников и Хокаге, примешь ли истину, решишься ли… Я просчитался только в одном. Думал, тебе помощь понадобится. А ты справился один.

Итачи молчал. Вопрос задан. Незнакомец отлично его помнил. Широко распространённый шаг – начать издалека, постепенно, кругами, подбираясь к центру. Как снующий вокруг добычи стервятник.

– Ты доказал свою состоятельность как гения, - вещал совсем уже близкий собеседник, - теперь у тебя только один путь. Ты должен пойти со мной.

Он остановился в двух шагах. Чёрные волосы, беспорядочной копной торчащие в разные стороны, чёрный глаз… один… Такие глаза присущи его клану, клану Учиха. Миг – и на месте чёрной радужки красуется шаринган. Сомнения растаяли – он знает путь и к мангеке.

– Что скрывается под твоей маской равнодушия?
– человек протянул руку и смахнул замершую на щеке Итачи слезу. Наверно, последнюю в жизни. Сознанием овладевало горькое оцепенение. Когда впереди видна лишь ночь, бесполезно искать надежду.

– Ты всё ещё защищаешь их… А как они поступили с тобой? Приказали уничтожить всех твоих родственников. Но и внешний мир не так холоден и пуст, как ты считаешь. У тебя теперь есть я.

«Кто ты», - мысленно повторил Итачи

– Учиха Мадара, - представился одноглазый незнакомец, расставляя всё по своим местам.

Итачи знал это имя. Очень хорошо знал. И не собирался следовать за ним, питая благодарность за поддержку. Справился с миссией смерти – справится и с одиночеством. Его веки на миг дрогнули. Через секунду последовал удар невероятной мощи. Мадара продемонстрировал быструю печать. Наблюдая, как его тело превращается в призрака, а потом тает, Итачи не остановился на достигнутом. В его глазах властвовал шаринган.

Далёкий предок переместился в пространстве и очутился на расстоянии двух сотен метров.

– Неверный выбор, Итачи-кун, - покачал головой тот и метнулся в атаку.

Стало ясно как день: она же станет и сокрушающей. Однако, Итачи не стал терпеливо дожидаться фатального удара. Лучше всего бить противника его же оружием. Даже если этот шаг неизвестен. Даже если приведёт к непоправимому.

Соединяя чакру со стихией огня, Итачи повторил печать Мадары. Разумно было бы предположить, что предок отработал своё дзюцу на основе клановых техник. Не требует лишних затрат, доходит до автоматизма, не тратит время на раздумья, ни секунды.

Яркая вспышка пронзила мозг раскалённым клинком. Рывок, заставивший пережить ужасающий приступ тошноты, потерю ориентации и боль по всему телу. Мелкие укусы несуществующих насекомых. Они разрывали на кусочки, кромсали плоть, издевались над душевным равновесием. И когда стало вовсе невыносимо, когда с губ готов был сорваться невольный стон, Итачи ощутил твёрдую поверхность под подошвами. Качнулся, боясь распахнуть глаза. Боль хоть и медленно, но отступала. Видимо, где-то он просчитался, ибо Мадара не чувствовал неудобства, используя ту странную технику.