– Рамот’а!
– раздался громкий женский крик. По песку уже бежала низенькая женщина. Однако, вид её оставался властным. Такая могла бы поспорить с кем угодно, не страшась взглянуть правде в лицо. И она торопилась… К дракону? Невозможно! Она же погибнет!

Между тем, маленький птенец, который теперь выглядел слишком незначительным, подался вперёд, продолжая жалобно пищать. Он не отказался от первоначально выбранной жертвы. И этой жертвой стал Итачи.

– Прекрати немедленно!
– скомандовала маленькая женщина, устремляя взор на золотого дракона.

Пропустив момент, Итачи почувствовал прикосновение. Его пытались уволочь с песка. И тут краем глаза он заметил непостижимую картину. Да что тут происходит!!!

Синий дракончик, такой же неуклюжий, проковылял к одному из мальчиков и ткнулся ему в колени. Не разорвал, не вцепился зубами, не утолил бешеный голод… Просто… поднял голову и посмотрел. И лицо паренька просияло.

Помимо воли Итачи вернул внимание к своему маленькому убийце. Не обращая внимания на золотого дракона, тот топал к Итачи на всей доступной на данный момент скорости. Хватка незнакомца сзади ослабла. Он громко выдохнул, умело выбил оружие из расслабившейся ладони и перехватил за рукоять ещё в полёте. А затем совершил то, что, по мнению Итачи, означало полное издевательство: подтолкнул к дракончику.

Голова взрослого зверя нависла над ним, угрожающе рыча. Мать, защищающая дитя. Со стен – теперь он отлично видел – смотрели сотни мерцающих глаз. Драконы. Их десятки… сотни… тысячи! И никого это не волнует. Наверно, они живут в мире. Хищник с жертвой. Хозяин и раб. Или как равные.

Невысокая худая женщина подбежала к огромному золотому дракону и обхватила его морду, шепча слова успокоения. В этот миг хрупкое маленькое крыло неудачно заехало Итачи по лицу. Более осмысленно он взглянул на малыша и утонул в его удивительных живых глазах. Чувства смешались все вместе, затопили сознание, изгнали всё неприятное. Сейчас в целом мире существовали только они двое: Итачи и дракон, прекрасное крылатое создание, обожающее и преданное, готовое разделить с человеком даже смерть.

«Меня зовут Арджит’», - прошелестело в мозгу Итачи.

И впервые с тех пор, как неведомая сила швырнула Итачи в неизвестность, он тихо-тихо произнёс:

– Прости, что принял тебя за врага…

Он присел на корточки перед своим новым другом. Это чудесное существо нельзя убить. И никто не посмеет причинить ему вреда – Итачи поклялся себе в этом. Но малыш услышал его мысль:

«И я никому не дам сделать тебе больно, Т’чи. Но я так хочу есть!» - последняя фраза зверя совпала с его голодным воплем.

– Неужели ты никогда не бывал на Рождении?
– тот решительный мужчина снова теребил его. Теперь уже как-то иначе, дружески.
– Идём. Готов поклясться, что твой красавчик голоден, как стая цеппи.

Золотой дракон всё ещё грозно ворчал, но Итачи это не волновало. Он больше никогда не будет один.

Только когда Арджит’ слопал третью миску мелко нарубленного мяса и перестал так ярко воспринимать происходящее, Итачи получил возможность осмотреться. Теперь начали выявляться некие подробности. И всё же больше непонятного, чем хотелось бы. Тот гул в пещере издавали драконы. Все вместе, но в унисон, как один. Как умелый хор. Мелодия, предназначенная для таких вот моментов. Она явно успокаивала. И, вероятно, стимулировала рождение птенцов.

Пещеру покидали люди и драконы, из чего следовало заключить об окончании… как его назвал тот человек? Рождения. Он не пошёл за Итачи, на что тот в тайне надеялся, ибо не знал, куда идти и как утолить голод зверя. В конечном итоге Итачи начал сам ощущать схожее чувство. Он страшно хотел есть. Надо было при выходе из Конохи хоть перехватить что-нибудь. И только четверть часа спустя, когда бронзовый дракончик насытился, стало значительно легче.

«Выходит, я буду чувствовать то же, что и он? Всегда?» - подумалось Итачи. Любопытно. Как можно разделять одно чувство с другим, совершенно чужим существом? И в подтверждение навалилась сонливость. Назвать её просто сонливостью не поворачивался язык. Она накатила как неудержимая волна, она побеждала… Но шиноби должен уметь контролировать себя.

«Прости, я не хотел, - виновато отозвался голос Арджит’а в голове. Как тут привыкнешь к такому.
– Но я очень хочу спать».

– Сейчас я что-нибудь придумаю, - ласково заверил Итачи и сам поразился своему тону. Никогда он не использовал настолько мягких ноток. Привычный мир рушился, отчего становилось даже жутковато. Надо срочно выбираться из этого места, а то… А что ждёт его ТАМ? Презрение людей, обвинения, ненависть брата… Он отлично постарался, вызывая столь яростное чувство у Саске.

«Тебе грустно», - констатировал отзывчивый Арджит’, заглядывая в глаза. Словно услышал метания партнёра на подсознательном уровне и отказался от своих собственных желаний.

– Ничего. Теперь у меня есть ты, а это стоит всего остального… - несмело Итачи потянулся к головке бронзового, помедлил, любовался своим новым другом. Невероятно. Может, это сон?

«Не сон!
– воспротивился дракончик, подаваясь вперёд и подныривая под протянутую руку, - если хочешь, я не буду спать».

– Тебе надо поспать. Ты ведь только что родился, - наконец губы Итачи озарила невыразительная улыбка. Одно мгновенье – и он опять стал собой.