— Я же говорил тебе, я здесь ради Джессики. У президента более чем достаточно людей, готовых присмотреть за ней. Позволь мне позаботиться о Джессике.

Она едва уловимо ему кивнула, и ее красивые голубые глаза засветились.

— Я хочу увидеть тебя снова, — произнес он, и глядя на ее реакцию, он почувствовал ком в горле, поэтому пару раз кхекнул.

— Да, — сказала она без колебаний. — Но это будет непросто. Мы не можем никому ничего рассказать. Ты же не будешь никому рассказывать?

— Конечно, нет. — Он поцеловал ее в губы. — Я не хочу подвергать тебя риску.

— Агент, который тебя встретил, единственный в курсе. Охранникам у ворот просто дается список номеров автомобилей, которые следует пропустить. Они не знают деталей. Но чтобы попасть в здание, нам всегда придется придерживаться этой схемы, как сегодня.

Он сел, проводя рукой по своим взъерошенным волосам.

— Я понимаю, — добавила она. — Что тебе, наверное, не совсем понравится, когда с тобой обращаются как с грязным маленьким секретом. Если я могла бы придумать способ сделать это как-то по-другому, не навлекая на себя гнева половины страны…

— Все нормально.

И он именно это и имел в виду. Единственное, что он ненавидел, что она должна была скрываться, контролировать свою жизнь многими вещами и людьми, которые в действительности мало заботились о ней, за исключением того, что она связана с ними клятвой президента. Америка любила образ Джессики Хэмптон, а не настоящую женщину, и это заставляло его сердиться на них. Он повернулся и взял ее лицо в ладони.

— Конечно, нельзя встречаться с кем-то публично, особенно с иностранным послом. Я не против. Если бы я был против, то не пришел бы сюда сегодня вечером.

— Если ты уверен…

— Я однозначно уверен. — Он улыбнулся, очарованный ее беспокойством.

— Хорошо, тогда. — Она покраснела, и его сердце опять перевернулось. Он находился в большой беде, и он знал это, но ему было наплевать. Она заставила его душу летать, а прошло очень много времени с тех пор, когда он чувствовал такую легкость во всем теле, что мог взлететь.

— Это значит, — сказал он, обхватив ее попку руками и сжав, заставив ее восхищенно захихикать. — Думаю, нам понадобится немного больше времени, Джессика, прежде чем мне придется уйти в эту холодную ночь.

И посол медленно и сладко стал любить президента, пока Америка спала, уверенная, что их любимая дочь была заперта в своем замке, защищенном от иностранного вторжения.

Камаль занимался сексом. Скорее возмутительно флиртовал, перекидываясь двусмысленными смсками, абсолютно восхитительными, точно такими же, как и женщина, с которой он недавно занимался сексом.

Леди Либерти: Я включила вас в список на пресс-ужин в Белом доме завтра вечером. Я сообщила Ванессе, что это необходимо, чтобы у СМИ сложилось хорошее впечатление о вас, чтобы они положительно освещали соглашение.

Тутанхамон: Да, (так она назвала его в своем списке контактов, думая, что это было ужасно забавно). Я исключительно положительно «освещу» твое соглашение.

Леди Либерти: Сэр, я полагаю, вы пытаетесь неприлично пошутить.

Тутанхамон: О, это будут те вещи, которые я буду шептать вам на ухо завтра ночью, мадам. Начиная, когда я буду сосать ваши более привлекательные части, и заканчивая тем, когда я буду вылизывать ваши более влажные части.

Леди Свобода: Я знаю, что здесь есть краснеющий смайлик, но не знаю, как его найти. Мои племянницы всегда показывают мне его.

Тутанхамон: Я обожаю, заставлять тебя краснеть, миледи.

Леди Либерти: Ну, ты можешь делать это столько раз, сколько захочешь после завтрашнего ужина.

Камаль улыбнулся, глядя в телефон.

— Ты чего такой веселый? — спросил Тиг, заходя в кабинет, как будто он был его собственным.

Камаль положил телефон лицом вниз на свой рабочий стол и принял соответствующее строгое выражение лица.

— Что бы там ни было, погаси улыбку на своем лице, ты вошел в мой кабинет без предупреждения моего секретаря. Ты опять принес ей конфеты, не так ли?

— Возможно, — ответил Тиг, садясь в одно из кожаных кресел, стоящих перед столом Камаля.

— Это говорит о том, что я совсем не имею власти над своими сотрудниками. — Притворно возмущаясь произнес Камаль.

— Нет, скорее это говорит о том влиянии, которое я оказываю на дам. — И Тиг ему подмигнул, широко усмехаясь.