Он сгреб ее в свои объятия, опустив поцелуй на ее шею и подбородок.

— Я так по тебе соскучился, — пробормотал он.

— Прошло всего два часа. — Она задрожала, когда он слегка прикусил ее ухо зубами.

— Слишком долгие два часа, миссис Масри, — пророкотал он, пробегаясь по ее ноге и приподнимая вверх юбку.

— Что ты собираешься делать, если учесть, что завтра мы оба должны вернуться к работе?

— Заняться сексом на обеденном столе, — прорычал он, приподняв и усадив ее на край обеденного стола.

Она взвизгнула и рассмеялась, когда он поднял ее юбку до талии и разорвал блузку, пуговицы разлетелись во все стороны.

— О Боже, а сотрудники не задают тебе вопросов, почему каждое утро они находят пуговицы на полу?

— Меня не волнует, — ответил он, вытащив ее грудь из чашки бюстгальтера и начиная посасывать дерзкий сосок.

— Ммм. О. Дааа, — пробормотала Джессика, когда его язык стал кружить по ареоле, а затем он стал сосать его сильнее.

Он скользнул рукой внутрь под ее тонкие шелковые трусики, обнаружив клитор, нажав на этот крошечный бугорок, она застонала. Используя два пальца, он проверил ее вход, обнаружив его горячим, мокрым и поджидающим его.

— Слава Богу, ты готова. Я не мог дождаться, чтобы оказаться внутри тебя.

— Да, прошу тебя.

Он расстегнул брюки, и его член вырвался на свободу, тяжелый, пульсирующий от потребности оказаться в самой сексуальной женщине свободного мира.

— Упрись пятками о стол, — приказал он, улыбаясь, как только она последовала его указаниям. Он всегда не спешил, пока не скажет самой могущественной женщине в мире, что ей следует сделать.

Он обхватил ее за талию, притянув к себе, с жадностью целуя, нащупав ее вход и скользнув внутрь.

— Черт, — прошипел он. — Я никогда не устану от этого, никогда.

Она зашевелилась на столе, двигаясь к нему, как могла в таком положении, когда ее колени находились на одном уровне с предплечьями, упираясь пятками в обеденный стол.

Он слегка наклонился вперед, одной рукой по-прежнему крепко сжимая ее талию, а другой поддерживая их на столе. Он входил и медленно выходил, в своем устойчивом ритме, его дыхание каждый раз замирало, как только она сжимала его член, двигаясь вместе с ним.

— Ты чертовски прекрасна, Джессика Хэмптон Масри, — прошептал он ей на ухо.

Она запрокинула голову назад, перед ним предстала ее длинная выгнутая шея. Он прошелся по ней языком, прочерчивая дорожку, пока не достиг ее губ, которые тут же поглотил, при этом имитируя языком движения своего члена.

— Боже, надо... — выдохнула она.

— Прикоснитесь к себе, — потребовал он, хриплым еле сдерживаемым голосом.

Она просунула руку между ними и нажала на свой клитор, почти сразу же развалившись на тысячу осколков, со стоном произнеся его имя в пустой комнате, он накачал двигаться сильнее и быстрее, потом замер, каждая мышца его тела напряглась, затаив дыхание, сердце остановилась между двумя ударами. А потом он кончил с ревом, показывая свою любовь к этой женщине, как будто его жизнь зависела от этого.

Когда толчки по всему его телу закончились, они оба рухнули на стол тяжело дыша, он наклонился над ней.

— Мне кажется, что мои волосы в тарелке с маслом, — ахнула Джессика, смеясь.

— А мне кажется, ты меня сломала, — ответил Камаль.

Она снова рассмеялась, и он выскользнул из нее, оставив свое любимое место в мире.

— Теперь я точно уверена, что твои силы восстанавливаются, — сказала она, пытаясь его снять с себя, чтобы подняться со стола.

Он, улыбаясь и сверкая глазами, наблюдал, как она опускала юбку.

— Возможно, ты права. Но сначала мне нужно поесть, иначе я не продержусь во втором раунде.

— На данный момент стол не самое гигиеничное место.

— Вот почему существуют подносы и кровать.

Десять минут спустя Камаль принес обед на двух подносах, они сидели в постели. Он надел свои боксерки, и рубашку на голое тело, не застегивая.

— Это лучший ужин, который я съела за всю неделю, — произнесла она, заглатывая большую порцию картофельного пюре с розмарином в рот.

— Это все секс, — заметил Камаль.

Джессика засмеялась, и он подумал, что это самый музыкальный звук в мире. Он будет в восторге слышать его каждый день все оставшуюся жизнь.

— Я люблю тебя, госпожа Президент, — тихо сказал он, наклонившись, чтобы поцеловать ее в щеку.

— И я люблю тебя, мистер Масри, — ответила она. 

Джессика была благодарна, лидерам партии, что они выждали, пока не закончится ее медовый месяц. Тем не менее, она хотела бы, чтобы свое внимание они перевели с нее на что-то другое, понимая, что они выжидали реакции общественности, как отразиться ее замужество на бывшем после из Египта, который, хотя и не был мусульманином, но все же был из ближневосточной страны, с бронзовой кожей и остатками британского акцента, на ее рейтинге в качестве президента. Она понимала, что устроенная вечеринка на свадьбе, показала им, что Камаль не вредил их целям.