Вот так приблизительно я себя и ощущаю теперь.

Я не вижу смысла.

Гроб загрузили в яму, и теперь я должна насыпать туда горсть земли. Я делаю это без эмоций, просто на автомате и отхожу в сторону, предоставляя остальным сделать то же самое. Стивен обнимает меня за плечи. Впрочем, он сейчас вечно ходит со мной. Без его объятий всё становится лишь больнее.

Я до сих пор не могу поверить. Это не укладывается у меня в голове. Как это возможно? Как он мог умереть? Как его могло не стать? Как…

Когда я получила тот звонок, то впала в истерику. Мне было тяжело дышать, плакать у меня не было сил, поскольку все эти дни я только и делала, что рыдала. Похоже, мой организм больше был не в силах рыдать. Я даже не помнила, когда пила и когда ела. Тогда оказалось, что я не брала в рот пищи уже два дня, а пила только когда Стивен и Себастьян давали мне чашки с горячим кофе, стараясь таким образом беспокоить.

Я сидела и не понимала. Не верила. Не знала больше, кто я, за что мне это всё…. Почему всё так отвратительно, ужасно и больно. Меня бросало в дрожь, я села на пол и откинулась на стену головой. Наконец на моих щеках появились слёзы, но их было немного. Плакать просто не было сил.

В моей груди пустота. Мне хотелось сделать так, чтобы я вновь стала чувствовать. Хоть что-то. Но я хватала ртом воздух, и в груди так щемило, что мне казалось, что в один прекрасный момент я просто умру.

Когда домой пришли дети, я вскочила, пошатнувшись, и пошла к ним. Полицейские доставили их и убедили меня, что будут охранять нас теперь, будут стоять около входной двери, я поблагодарила их. Дети сразу же прижались ко мне, а я пожелала вновь заплакать, но в этот раз ничего не вышло. Мои глаза сухи. Миранда и Крис плакали, прижимались ко мне, говорили, как скучали по мне и папе, как им было страшно и одиноко. Я же утешала их и говорила, что всё теперь наладится.

Но когда наконец вопрос прозвучал… тот самый вопрос…

— А где же папа?

Меня парализовало. Я смотрела в их глаза, в глаза, которые так надеялись. В их глаза, которые полны любви. Детской любви к родному отцу.

— Он уехал в долгую поездку, — срывающимся голосом соврала я тогда и попыталась улыбнуться. Не вышло. Лица детей снова погрустнели. — Вы же знаете, — насильно улыбнулась я, — он часто уезжает в долгие поездки, — вырвался из моей груди всхлип. Я должна держаться сейчас. — Но он вернётся. Он обязательно вернётся. Пока он не может быть с вами, — погладила я их по волосам. Сзади стоящий полицейский взглянул на меня, я кивнула. На лице мужчины проступил шок, он вышел из квартиры. Как оказалось, он позвонил Стивену, который вскоре приехал.

Я сидела рядом с детьми и развлекала их, как могла. Миранде запрещала включать телевизор, её это насторожило. Я заняла их двоих одной игрой. Стивен тогда осторожно подошёл ко мне и положил руку на плечо, отчего я вздрогнула. Он попросил меня поговорить со мной в другой комнате. Убедившись, что дети играют, мы пригласили в комнату одного полицейского, чтобы тот следил за ними.

Сами ушли в спальню. Я рассказала ему о звонке и о письме Себастьяна. Стивен же доложил, что прямо сейчас поедет на место событий, я просилась поехать с ним, но он наотрез отказался.

— Я не верю, Стивен, — прошептала я тогда.

— Всё решит экспертиза. Могло обойтись ведь… — говорил Стивен то, во что сам не верил. Да и как тут поверишь.

Селеста убила моих родителей и мать Стефана. Каким образом Стефан мог спастись? Это сделала Селеста… Никаких шансов на выживание. Я уже тогда это знала, но в груди помимо пустоты светлела какая-то надежда.

Но и она померкла вместе с результатами экспертизы на следующей день.

Я продолжала занимать детей, как будто ничего не случилось, пыталась быть сильной для них. Стивен тогда пришёл ко мне убитым, я же поняла всё по его взгляду. Я поникла, и дети это заметили. Не в силах больше сдерживаться, я убежала в ванную, Стивен оставил детей на полицейских, но и те, как оказалось, тяжело справлялись. Крис заплакал, Миранда начала подозревать…

У меня началась паническая атака. Я сидела рядом с туалетом, у меня появились рвотные позывы, но попросту блевать было нечем.

— Когда ты ела? Когда ты последний раз ела? — сел рядом со мной Стивен.

У меня начались судороги. Рука задёргалась. Затем я вся зашлась дрожью, меня трясло, как при высокой температуре. Мне стало тяжело дышать. Стивен обнял меня. Но я продолжала дрожать и дышать так, словно после большой пробежки без предварительной подготовки.

— Три дня назад, — ответила я ему, а он тяжело выдохнул.

— А пила?

— Два дня назад. Какая разница… какая разница… — начала шептать я, всё ещё продолжая задыхаться.

— Тебе нужен врач, Елена.

— Это нервное, — кивнула я, стараясь успокоиться. Но меня предавал мой же организм. Он просто больше не слушал того, что я хочу.

— Я заберу детей к Алексис. Майкл сказал, что ты не говорила им правду. Это хорошо, — продолжил Стивен, пока я еле держала глаза открытыми. Он всё сжимал меня в объятиях. — Они пока побудут у неё, она взяла отпуск. Или, хочешь, мы отвезём их к Бонни? Естественно, мои ребята будут рядом постоянно, даже не сомневайся в их безопасности.