— Я хочу, чтобы ты научилась наслаждаться не только удовольствием, но и болью. Не представляешь, что ты тогда будешь испытывать.

Расхохотавшись, я вновь взглянула на него. Его лицо поплыло у меня перед глазами, я на секунду потеряла ориентацию в пространстве.

— Тебе понравился завтрак? — донёсся до меня его голос. Я уже откинула голову на подушку, моё дыхание участилось. Его лица чётко я не вижу, мои веки прикрываются.

— Не показалось, что у него был странноватый вкус, а? Ох, детка…

— Ты отравил меня, — прошептала я потрескавшимися губами.

Неужели я так умру? Как здорово… Нет, действительно, идеальная смерть. Недолгая агония, а затем забвение.

— И не мечтай, — хохотнул он мне в самое ухо. — Я дам тебе то, о чём ты мечтала. А то что же я только наказываю тебя, побалую хоть чуток, куколка.

Это были последние слова, которые я услышала.

Раскрыв глаза, я прищурилась, не веря тому, что вижу. Стефан.

Я вскочила на кровати, мои глаза принялись концентрироваться на том, кто сейчас сидит на краешке моей постели.

— Это ты? — пробормотала я, еле произнося слова от шока. Он смотрит на меня серьёзным взглядом, его губы слегка поджаты, Стефан сидит вполоборота. На нём обычная футболка и джинсы.

— Здравствуй, — произнёс он и слегка улыбнулся мне. Тогда я, не веря своему счастью, разрыдалась.

— Прости меня, — сразу же вырвалось у меня, когда я взглянула на него. — Я виновата, я ужасно виновата перед тобой.

— В чём же ты виновата? — Стефан снова улыбнулся.

— Ты читал мои письма? Я писала тебе письма… — вырвалось у меня. Письма, то есть записи в дневники.

— Я всё знаю, Елена.

Эти слова вызывают у меня такую волну стыда, что я просто опускаюсь головой в одеяло прямо перед Стефаном. Он лишь погладил меня по волосам.

— Ты ни в чём не виновата. Это я виноват, что оставил тебя с ним.

Его рука поглаживает меня по голове.

— Тебе не противно? — подняла я своё лицо от одеяла и взглянула на него. — Не противно на меня смотреть после того… Ты точно читал всё?

— Про первое изнасилование, про второе тоже. Про то, как он грубо хватал тебя за голову и вынуждал делать минет, про групповое БДСМ, про его домогательства. В общем, про всё, — Стефан всё ещё улыбается мне. — Я не могу не любить тебя, Елена. Если бы ты даже хотела всего этого и делала с ним добровольно.

— Стефан, — сжала я одеяло рядом с собой рукой. — Пожалуйста, прости меня.

В глазах задержалась новая порция слёз.

— Тебе не за что просить прощения, — помог он мне приподнять на постели, Стефан обхватил руками моё лицо.

— Просто хочу, чтобы ты был рядом. Больше ничего не хочу, — призналась я, положив голову на его плечо. — Почему тебя нет рядом? — я вновь зарыдала и сильнее обняла его, а он меня в ответ.

— Я не могу.

— Почему ты не можешь?

— Верлак мучает и меня. Я тоже не могу спастись.

— Что ты говоришь такое? — не поняла я. — Ты же…

— Забудь об этом, ради Бога, — погладил он меня по голове. — Елена, я люблю тебя. Я рядом. Даже когда ты не видишь меня, я всё равно рядом. Когда тебе тяжело, думай обо мне. Я рядом.

Я вновь разрыдалась и покрепче ухватилась за него, желая навечно остаться в его объятиях.

Мы сидели так долго, Стефан просто шептал мне что-то на ухо. Затем я решила рассказать ему про детей, как они живут сейчас. Сообщила, что Мира и Крис вечно спрашивают о нём, что места себе не находили первый месяц без него рядом, да и до и сих пор, и что было очень тяжело врать каждый раз им в лицо, тяжко было утаивать правду, они очень дотошные.

Я писала об этом в дневнике для Стефана, но вот теперь я повторяю всё это и вижу его реакцию на мои слова.

Он грустно улыбается, он смеётся на тех редких смешных моментах, которые случались, он утешает, целуя меня в лоб. Я лью слёзы, которые он убирает губами с моих щёк.

— Я хочу… чувствовать тебя, — слетело с моих губ, когда он в очередной раз что-то шептал мне на ухо, ласкал его.

— Ты в ужасном самочувствии, — оторвался он от меня. — Я ведь всё читал, да и без того знаю…

— Когда ещё я могу быть с тобой, — еле сдерживалась я от слёз, — похоже, что никогда.

Внезапно вспомнив про всё то, что Себастьян вытворял со мной, я испытала сильное чувство стыда.

— Мне так жаль, Стефан. Я стала такой. Ты имеешь право думать обо мне самым ужасным образом, — быстро проговорила я, не в силах сдержать поток эмоций. — Я просто падшая. Грязная. Я…

— Не смей говорить ничего про себя, поняла? — сказал он рядом с моим ухом.

Любимый оказался совсем близко. Вместе с его близостью приходит тепло и чувство необыкновенного умиротворения.