— Я скажу Себастьяну, какие дни наиболее благоприятны для зачатия.

Улыбка на моём лице померкла, но, вспомнив о камерах, я вновь приподняла уголки губ в ответ.

— Хорошо, — кивнула я.

— Вколоть обезболивающего? Тебе больно? — присел врач обратно и смотрелся в мои глаза. — Ты так много улыбаешься, никогда такой тебя не видел ещё. Странно…

— Не откажусь от уколов, — рассмеялась я. — У меня действительно болит. А улыбаюсь я, поскольку очень люблю своего будущего мужа.

Ганс читает меня по глазам. Он больше всех видел мои побои, раны и мучения. Он не верит.

Не верю и я.

Разыгрываю комедию для Верлаков.

Доктор качает головой и начинает в очередной раз лечить меня, пока я разглядываю его. А он красив, только раньше я этого не замечала.

— Ты не женат. Кольца нет, — заметила я, когда Ганс всадил иглу мне в задницу.

— Не женат, — повторил он и разрешил мне повернуться.

Я привыкла к уколам, они для меня теперь сродни таблеточкам, которые я раньше пила, запивая водой.

— У тебя есть дама сердца?

— Нет, — усмехнулся он, измеряя мой пульс.

Я лишь разглядываю его лицо. Серые глаза, которые всегда с заботой смотрят на меня, губы, которыми он часто произносит фразы с заботливым контекстом. Сомневаюсь, что Селеста или Себастьян платят ему за то, чтобы он хорошо обращался со мной. Другой врач грубее.

— А ты в кого-нибудь влюблён?

Не знаю, почему у меня это вырывается, когда Ганс уже встал, чтобы уходить.

— Ты сегодня слишком странная, — расширил он глаза, вынудив меня посмеяться. — Слишком личные вопросы.

Я смотрю ему в глаза и вижу в ответ. Я та, кто ему нравится. Моя улыбка меркнет, он прощается и уходит.

Поднялась с постели, чтобы пройти в ванную и встать под душ.

Невозможно понравится нормальному мужчине, лежа в кровати, в бреду, корчась от боли. Он проявлял ко мне много жалости. Неужели это подействовало на то, чтобы пробудить в нём больше чувств? Вернер видел меня в самом беспомощном виде, он осматривал меня, когда Себастьян впервые меня изнасиловал.

Пока я натираю своё тело гелем, то в моей голове возникает мысль: Ганса можно использовать.

Я сразу же выкинула эту мысль из своей головы. С каких пор я начала пользоваться людьми? С каких пор я стала такой, что хочу использовать доброго доктора, который случайно влюбился в меня? И я даже не знаю, как именно хочу «пользоваться»…

Что Себастьян делает со мной… Превращает в невесть кого. Я стою перед зеркалом и вглядываюсь в своё отражение. Себастьян получит то, что хочет.

Выхожу в комнату, чтобы только вытащить красивое бельё и платье цвета спелой вишни. Впервые за долгое время я беру толстую косметичку в руки. Её мне отдали профессиональные визажисты в подарок, когда уходили. Уверена, Себастьян за этот подарок заплатил.

Нанесла лёгкий макияж, выделяя скулы, накрашивая губы тёмной помадой, удлиняя ресницы тушью. С волосами я почти ничего не сделала, только завила, теперь они красиво расположились на моих плечах.

Прекрасная женщина в отражении. Как жаль, что внешний вид может быть обманчив, поскольку внутри я сломана.

Я выхожу из комнаты, чтобы только в дверях столкнуться с Себастьяном. Он теряет дар речи.

— Здравствуй, любимый.

Что-то в его глазах даёт мне знать, что он понимает мою игру, однако будущий муж ничего не говорит по этому поводу.

— Ты, наконец, научилась краситься? — только и произнёс он, продолжая разглядывать меня. Сначала его взгляд падает на моё лицо, затем на вырез декольте, потом на мои ноги и туфли, чёрного насыщенного цвета, на невысоком каблуке.

— Тебе нравится? Я хочу тебе понравится.

Себастьян прижимает меня к стене. Его взгляд полон желания и похоти, и я уставилась на него, чуть приоткрыв губы.

— Я хочу тебя трахнуть сейчас, — прорычал он и сжал мою грудь, я не сдержала стон.

— Так трахни меня.

Теперь две его руки сжимали мою грудь, а я откинулась головой на стенку позади себя.

— Уже не хочешь к Стивену?

Проверка, вижу в его глазах.