Астерия пожала плечами.

– Самые опытные могут. И, я думаю, даже те, кто не так силен, как они, тоже способны видеть чужие эмоции. И мне кажется, каждый из нас учится этому сам.

– Вы очень необычные,- произнес парень, и фея различила в его глазах восхищение,- я бы хотел увидеть твоих сородичей. И место, где вы живете, тоже.

Астерия промолчала, не желая признаваться в том, что людям нет пути в ее родную обитель.

– Начнем тренировку?- произнес Кевин после небольшой паузы.

Астерия кивнула, и снова слышала очередной рассказ. Но, вопреки ее надежде, ей не удалось понять, что в нем было ложью.

– Похоже, увидеть одну из эмоций недостаточно для того, чтобы чувствовать ложь,- протянул парень,- или же вы вообще такого не умеете?

– Умеем. Просто… это должно происходить постепенно. Наверняка последующие тренировки мне помогут.

Кевин кивнул, и Астерия приготовилась к следующей попытке, надеясь, что совсем скоро она хоть немного продвинется вперед…

Следующие несколько дней фея тренировалась еще упорнее, чем раньше. Но, несмотря на это, по-прежнему не могла продвинуться вперед. Она догадывалась, что это злит Кевина, но внешнего подтверждения этому не было - он, как обычно, ничем не выдавал свои эмоции. Вспоминая Куро, очень живое лицо которого всплывало в памяти так четко, словно она увидела его только вчера (хотя она больше с ним не пересекалась с той встречи), Астерия задумывалась - отчего же Кевин ведет себя так холодно? Но спрашивать у него самого не решалась, догадываясь, что он вряд ли ответит на этот вопрос.

Но в один из дней, после многих неудачных попыток феи определить его слова лжи в небольшом рассказе, Кевин так разозлился, что Астерия увидела, как бешено сверкнули его глаза, а ладони сжались в кулаки, словно парень хотел ее ударить. А через секунду из груди Кевина начали выходить длинные, серо-черного цвета, ленты - ленты ненависти.

– Успокойся, пожалуйста,- попросила фея тихо,- я не меньше твоего хочу научиться отличать ложь от правды только интуицией, но пока что я бессильна…

Неизвестно, что подействовало на парня - признание феи, или же ее просьба. Но он сумел успокоиться, и перестал испускать волны ненависти.

– Ты, похоже, больше способна научиться видеть эмоции, а не ложь людей. Конечно, это полезно, но не даст тебе право выйти на поверхность дольше, чем на 5 минут.

И он поспешно вышел, словно не хотел больше оставаться рядом с Астерией.

Тяжело вздохнув, фея подумала, что может, ей и не удастся научиться этому сложному умению. К тому же, Вирджио не включил его в ту цель, которую дал ей. Тогда, может, не стоит продолжать и дальше безуспешные попытки?

Невеселые думы об этом прервал приход гостя - им оказался Сильраир. Он присел рядом с Астерией, спросив:

– Очень подавлена неудачей в тренировках?

Она согласно кивнула.

– Не волнуйся,- улыбнулся мужчина,- я уверен - ты справишься. Несмотря на то, что вы с Кевином сомневаетесь в этом. Он просил меня освободить тебя от этого нелегкого задания только что. Может, я бы и уступил, но он сказал, что ты увидела его ненависть. А это намного более выдающееся продвижение, чем уметь видеть чью-то ложь.

– Но оно не обеспечит мне выход наружу надолго,- отозвалась фея печально, нисколько не приободренная этими словами,- почему же вы думаете, что у меня получится? И вообще…. После увиденной ненависти, которую ко мне испытал Кевин, я боюсь, что он не сможет ее сдержать…

– Не бойся,- произнес Сильраир уверенным тоном,- я разрешил ему уменьшить время тренировок с тобой - часа три в день должно хватить. Если вы будете рядом меньше времени, чем раньше, он не будет вновь ненавидеть тебя за бесплодные попытки.

– Но я даже не думала, что он умеет чувствовать,- вырвалось у Астерии вдруг,- его лицо всегда такое холодное, словно из камня высечено. Почему он такой? Почему не показывает своих эмоций?

– Причин несколько. Его родители были очень хорошими лазутчиками, а отец даже являлся помощником того предводителя, который был до меня. Но в одной из вылазок их обоих поймали враги - и, не сумев ничего выведать, жестоко убили, а тела оставили в лесу. Кевину было всего 5 лет, и с тех пор он замкнулся в себе, стал холоден. Ненависть к врагам убила в нем детское ребячество, здоровое любопытство и умение быть открытым. Я уверен, умение выражать эмоции просто спряталось где-то в глубине его сознания, и нужны сильные положительные чувства, чтобы оно снова вернулось. К тому же, умение не показывать эмоции важно, и сопутствует умению распознавать чужую ложь. Может, поэтому Кевин и не стремится измениться, стать таким, каким был в 5 лет.

Астерия понимающе кивнула. И невольно посочувствовала парню - ему пришлось так нелегко! Конечно, он ненавидит теперь всех агрессоров, и хочет бороться с ними, как его товарищи, а не тренировать ее….

Задумавшись, она не заметила, как Сильраир вышел. А когда увидела, что одна, решила выйти и перекусить.

Как всегда, еда прибавила ей сил, а вид веселых людей, обедающих рядом, немного прогнал печальные мысли. Астерия вернулась в свою пещеру, думая, придет и сегодня Кевин еще… И, едва зайдя в свою пещерку, с удивлением увидела там парня. Его лицо, как всегда, ничего не выражало.