– И что будем делать?
– Прогудел Эристид басом.

– Нужно понять замысел асуров.- Ответил Эларил.
– Тогда и поймем, что да как. Ведь, насколько я понимаю, это первый раз в истории применения майонира, когда его молнии ушли в небо.

– Это так, - вздохнул Эристид, - но я сегодня же вознесу хвалебные молитвы богам, сохранившим стаю. Да и меня с Эрастией.

– И все же, почему не взорвались молнии?
– Упрямо гнул свою линию Эларил.

Эристид лишь пожал плечами, и оба раджи посмотрели на Никиту, который участвовал в совещании. Тот поначалу тоже пожал плечами, но потом поднял руку, привлекая к себе внимание.

– А вам не кажется, уважаемые раджи, что асуры таким образом продемонстрировали свое присутствие в данном районе? Им не было нужды взрывать молнии, которые уничтожили бы стаю Эристида. Тогда кто бы донес до нас весть о присутствии асуров?

– Даже в случае уничтожения стаи драконов, весть рано или поздно все равно дошла бы до нас, - начал Эларил.- Но, вероятно, ты прав - асурам по какой-то причине нужно было манифестировать нам свое присутствие.

– Но зачем?
– удивился Никита.

– Ну, с этим все просто.
– Ответил Эристид.
– Асуры знают, что мы обязательно вызовем богов в помощь. Так что, если это манифестация, то не нам, а богам.

– Богам?
– Еще сильнее удивился Никита.

= Богам, - подтвердил Эларил.

"Час от часу не легче, - подумал Никита.
– А ведь мы до сих пор не знаем ничего о верованиях ни людей, ни драконов. И есть ли вообще какие-то верования? Пока ничего подобного не обнаружено".

А Эларил, тем временем, продолжил, взглянув на Эристида.

– Значит, делаем ритуал?

Дракон вздохнул и кивнул.

– Тогда ждите, я сейчас переоденусь, - и Эларил быстрым шагом пошел в сторону дворца.

Никита решил не терять времени зря.

– Эристид, можешь мне объяснить назначение и суть вот тех копий, что держат стражники.

– А что Эларил не объяснил?

– Он только начал, как тут ты со стаей прилетел.

– Понятно. Это маджоры. Стреляют молниями. Что в них и как работает, то неизвестно ни одному из нас, поскольку маджоры подарок богов. Как-то однажды они привезли несколько штук, объяснили, как ими управлять, а также меры безопасности... и все, пожалуй.

– А почему нельзя применять маджоры здесь... если они стреляют только молниями?

– Ну, почему нельзя? Можно, но с осторожностью, ибо вместе с молнией идет такая ударная волна, что сметает все на своем пути. И если кто-то нечаянно попадет под влияние этой волны... сам понимаешь, мало тому не будет. Поэтому и серьезные ограничения по применению.

В это время из дворца показался Эларил в весьма необычной одежде. Она была в виде платья золотистого цвета, украшенная снизу доверху разнообразным орнаментом.

http://shtora-dizain.ru/wp-content/uploads/2014/05/27.jpg

Но и это было не все. На голове была золотая корона, тоже весьма необычной формы. Вверх вздымались семь лучей, в окончаниях которых были небольшие самоцветы. Такие же самоцветы, но гораздо больше, были расположены по окружности короны.

https://im0-tub-ru.yandex.net/i?id=1421ebe0c8c82257b9c64035d9f3a45a&n=33&h=215&w=301

Что было на ногах у раджи было непонятно из-за длинного платья. Как потом оказалось, на Элариле были сапоги золотистого цвета. Вот такой красивый царь людей подошел к Эристиду и Никите. Но не только Никита удивленно смотрел на Эларила. Из корабля вывалили все свободные члены экипажа и во все глаза наблюдали за царем людей.

– Ну что, полетели?
– Величественно произнес Эларил.

Дракон молча опустил крыло, по которому раджа людей стал забираться ему на спину. Вслед полез и Никита. Уж очень было интересно посмотреть на тот ритуал, который собирался проводить Эларил. Но прежде, он кивнул Яну и Педро и очертил круг. Пилоты поняли и скрылись в корабле, уводя за собой остальных.

Полет на драконе был недолгим. Эристид спустился к драконьей горе и сел метрах в ста от ее подножья. Эларил и Никита спустились наземь и пошли в сторону горы. И тут начались чудасии. Часть горы в ее подножии стала выдвигаться вперед, после чего сдвинулась вправо, проявив четырехугольный вход в пещеру, приличных таких размеров. По прикидкам Никиты в ширину вход был не менее десяти метров, а в высоту около четырех-пяти метров.