Никита предложил Джону проследить путь движения хогов. Но пространственно-временные следы довели только до кромки выжженной вокруг участка земли, где резко исчезли.

Это было удивительно, но, вероятно, объяснение Эларила было правильным.

– Они накрылись шапкой-невидимкой, - Заявил он.

– Чем, чем? Шапкой-невидимкой?
– Недоуменно воззрился на Эларила Никита.

– Да, у асуров есть такое устройство, которое они называют "шапкой невидимкой". Стоит его включить, и все следы, а также все, кто попал в поле действия шапки, становятся невидимыми.

– Тэкс-с-с, - протянул Никита.
– Час от часу не легче. Ну и где теперь искать всех похищенных?

Эларил, а вслед за ним и Джон только развели руками.

Задумавшись, Никита даже не заметил, что стал вышагивать туда-сюда рядом со входом в глайдер. Ян и Педро знали эту особенность Никиты и молчали. А вот Джон, и особенно, Эларил стояли сильно удивленные. Но увидев успокаивающий жест Яна, приняли поведение капитана корабля как должное. Так продолжалось минут пять. Внезапно Никита остановился и посмотрел на окружающих.

– Я знаю, что надо делать. Эларил и Джон вместе со мной заходите в глайдер. Ян и Педро занимают круговую оборону. Выставить датчики движения и обнаружения масс. Причем, выставляйте датчики на самый минимум... чтобы и мышь не проскочила. Это понятно?

В общем-то, последняя фраза были излишней, поскольку пилоты были разведчиками, не одну операцию прошли с Никитой. Так что они без лишней суеты вынесли из корабля необходимое оборудование и стали устанавливать на удалении пятьдесят метров. После этого Ян и Педро заняли оборону с двух сторон корабля, но так, чтобы зоны контроля перекрывались.

В корабле же, Никита усадил Джона и Эларила в кресла, приказав его не беспокоить. Сам же сел на командирское место и замер. Эларил не понимал действий Никиты, но не посмел что-то говорить. Джон же понял, что Никита решил вернуться на корабль-матку. Ведь наверняка, если Вера в иллюзии заснула, то на корабле она проснулась.

Так и произошло. Когда Никита проснулся, рядом сидела Вера.

– Ну, наконец-то. Я уж думала, что ты не вспомнишь об этом варианте.

– Надо было на месте все оценить, чтобы понять, что нужно делать.

– И что ты надумал?

– Выручать тебя надо, а заодно и Эларию. А если получится, то и всех остальных.

– Это понятно. Но как это воплотить на месте?

Никита встал с кресла и посмотрел на Докучаева, который находился тут же и с интересом смотрел на обоих.

– Профессор, на борту есть тонизирующие средства, а также средства очищающие кровь от посторонних примесей?

Докучаев удивленно расширил глаза.

– Зачем это вам, милейший?

– Не мне, а Вере. Я тут подумал, что если эти средства ввести Вере в кровь здесь, то наверняка они окажутся и у той Веры, что осталась на Земле. Мне нужно, чтобы она очнулась, иначе спасти ее будет невозможно.

– Не буду я ничего принимать, я вам не подопытное животное, уважаемый Никита.- Возмущенно произнесла Вера.

– В самом деле, командир, откуда такой максимализм?
– с сомнением высказался Докучаев.

– Вы что не следили за операцией спасения?
– И увидев отрицательные кивки присутствующих, Никита добавил.
– Когда похищенных вынесли с территории виноградника, их накрыли какой-то шапкой-невидимкой, как сказал Эларил. И наши средства обнаружения бессильные преодолеть ее воздействие. А это значит, что обнаружить, где вас, Вера, и Эларию держат в плену. Это понятно?

В корабле возникла звенящая тишина. Вера и Докучаев неверяще смотрели на Никиту. Но спустя время до них стала доходить страшная реальность происходящего.

– Неужели наши приборы обнаружения не могут пробиться сквозь какую-то допотопную шапку-невидимку?
– Чуть ли не заламывая руки, воскликнула Вера.

– Смею вас заверить, что эта допотопная, как вы изволили сказать, шапка-невидимка - творение рук асуров, иначе, богов. А мы, увы, не боги. Так что решайтесь. Или вы примете нужные средства и мы продолжим операцию спасения. Или ваш образ, а заодно и кунти Элария наверняка погибнут там, - Никита ткнул пальцем в экран, где светилась Земля.- А может быть даже станут жертвами жертвоприношения. Мы же до сих пор толком ничего не знаем об особенностях верования тех, кто живет на Земле ныне.