Голубоватая оболочка взорвалась, ослепив зрителей ярким белом светом, а когда зрение начало возвращаться, я увидела лишь нестерпимо яркое сияние, в несколько раз больше первой сферы, бесформенное, колышущееся, испускающее острые лучи в разные стороны.

– Чтобы стать Богом, нужно умереть как человек. Ты никогда не сможешь вернуться к прежнему состоянию, перестанешь быть тем, кем был, потеряешь себя. Станешь кем-то другим. Кем? Чем? Как мы в самом деле можем судить с нашей, смертной стороны жизни?

Лета замолчала, опустив усталый взгляд вниз. Я не знала что сказать. Мыслей было слишком много.

– Я должна была это сделать, - раздался снова негромкий голос, но куда глуше, чем раньше. – Ради этого Лусакан вырвал меня из родного мира, изменил меня, сделав оружием уничтожения порождений тьмы. Он дал мне свои воспоминания, показал, как пользоваться мечом, чтобы я выжила. Чтобы выполнила свою роль, став Серым Стражем, чтобы оказалась посреди смерти, кровавого ада из боли и предательств, среди самых лучших созданий этого мира. Чтобы полюбила его, и отдала свою жизнь за него в нужный час. Всё, что происходит сейчас – это моя вина, потому что я не справилась. С последним ударом в сердце Архидемона, мне суждено было очистить этот мир от Скверны, вернуть его в первоначальное состояние. Я испугалась. Я не смогла пережить смерть всех тех порождений тьмы, которые сгорали заживо вместе со мной… К тому же…

– Лета… - Алистер смотрел на свою жену неверящим взглядом, и я была уверена, что эту историю он слышал в первый раз.

– К тому же мои лучшие друзья за моей спиной успели провернуть один ритуал, позволяющий мне выжить, - закончила она с грустной улыбкой. – Я увидела возможность спастись, знала, что выживут все мои близкие, и не смогла закончить начатое.

Тяжёлое молчание снова воцарилось за столом. Эльса коротко вздохнула и аккуратно откашлялась, словно собираясь с силами для собственного признания.

– Честно говоря, сомневаюсь, что всё было так просто. Я оказалась в Вольной марке ещё до вашей прекрасной победы над Мором, следовательно, Лусакан подозревал, что план может сорваться. И не факт, что из-за тебя. Местный Создатель, чистокровный демиург, кстати говоря, не смог справиться со Скверной, что уж говорить про полукровку? Да и к тому же я тоже напортачила. Если бы не схалтурила, а на самом деле добила Корифеуса, проблем у мира было куда меньше.

– Не говоря уж о восстании магов, - сухо заметила я.

Эльса задумчиво прищурила глаза, но её опередила Лета.

– Она ничего не могла сделать. Я была в Ферелденской Башне, которая славится своей гуманностью, и даже там это было очевидно. Маги не могут существовать взаперти, подчиняясь придуманными какими-то недоумками правилам.

– Это были слова Андрасте, Лета!

– Которая и сама была магессой, - спокойно возразила сестре Соловей её боевая подруга. – И, кстати, вовсе не призывала отбирать детей у их родителей и воспитывать их в страхе в более-менее обустроенных тюрьмах.

– Ладно, оставим Андрасте в покое! – остановила я начинающийся спор, вовремя заметив гневно сверкнувшие глаза искательницы. – Больше всего меня интересует следующее: какого хрена напортачили вы, а исправлять приходится мне?

– Я бы сказала, что «Бог любит троицу», но не хочу снова окунаться в религию, - хмыкнула Эльса. – Тем не менее что-то мне подсказывает, что только втроём мы сможем всё исправить, если это вообще возможно. Полтора демиурга должно хватить, я надеюсь.

– И какова вероятность остаться при этом в живых? – я задала риторический вопрос и тут же об этом пожалела.

Просто потому, что ни у кого из присутствующих не возникло заблуждений на этот счёт.

– Нет, - неожиданная сталь прорезалась в голосе Алистера, да и Андерс опоздал всего лишь на секунду.

– Через мой труп.

– Спокойно, никто не собирается помирать прямо сейчас, - снова пресекла я споры. – По крайней мере, пока мы вообще не знаем, как это должно сработать. Во-первых – я бы не стала так просто доверять лже-богу, какими бы родственными узами мы не были связаны, во-вторых – Архидемона ещё надо найти, даже если учесть, что Корифеус именно на нём катается… Кстати о драконах, кто-нибудь вообще знает, который из них Лусакан? Я ведь правильно понимаю, что эти эири нынче в драконьем обличье, этот-то факт не изменился?

– Нет, все именно так, - отмела мои сомнения Лета. – Форма дракона была выбрана Скверной всего лишь по той причине, что это самая могущественная форма в этом мире. Что-то новое она создать не может, только изменять. А насчёт доверия – это ты верно заметила. Наш папаша клятвенно обещал, что это он летает над Ферелденом, не в силах контролировать своё тело, а на деле вышло что в Денериме мы завалили Уртемиэля и его перерождённая сущность сейчас спокойно играет в салочки, не помня ни дня из предыдущей жизни.