Стивен решительно отказывался что-либо понимать. Но акцент на мусоре был явным намеком на то, что речь идет не о фантиках и пустых бутылках из-под энергетика. «Мусор»… именно этим словом Стивен обозначал таких, как он сам, таких, как Гарсеза.

— Ты что, дьявол?! — раздраженно воскликнул Стивен. — Какого хрена ты делаешь у меня в голове!? Чего ты хочешь?!

Возможно, это был всего лишь сон, но Стивен был слишком возбужден. Да и сны ему не снились уже очень давно. Стивен выжидал ответа больше, чем кайфа от дозы героина. Теперь он был не один, и пусть это было нереально, но это точно было. И если это могло отвлечь Стивена от надоедливой окружающей тьмы хоть на секунду, то оно того стоило.

— Я не дьявол, Стивен, — продолжал голос. — Но, как и он, хочу предложить тебе сделку. Твою жизнь на жизнь другого человека. Согласишься, и ты очнешься, а если нет… посмотрим, сколько еще слез прольет Карен.

Возбуждение начало переходить в гнев.

«Голос знает ее имя. Откуда, черт возьми, он знает ее имя?!»

— Карен? Это не смешно! Ты рядом с ней? Если хоть волос с ее головы упадет, ты труп! Слышишь? Я выберусь и прикончу тебя!

Голос молчал. А разум Стивена будто переводил дыхание в надежде заглушить быстро возникшую ярость. Наконец, после мучительной минуты ожидания ему пришел ответ.

— Прикончишь… да. Но для этого тебе нужно выбраться. Выбирай, Стивен. Ты хочешь этого? Хочешь к свету? Хочешь покинуть тьму?

«Ну все, ублюдок, — Стивен окончательно перестал себя сдерживать. — Хочешь играть со мной в игры? Давай!»

— К свету?! Еще бы, приятель! Вытащи меня, и я тебя так отблагод…

Последние слова Стивен буквально проглотил вместе с волной боли. Боли в глазах. Стивен давно не чувствовал боли. Чувствовать — значит жить. Так неужели?…

Окружающая тьма, которая была единственной обителью Стивена на протяжении последних месяцев, начала отступать, а разум стремительно падал куда-то вглубь, за пределы темной пустоты. Свет. В глаза Стивена начинал бить яркий поток света.

— Да кто ты такой? — прошептал Стивен, чувствуя, что постепенно теряет сознание.

И голос ответил одним единственным именем:

— Кейси. Приятно познакомиться.

***

А в это время, далеко-далеко, совершенно в другом неизведанном мире одинокий спящий мальчик на облаке дрожащими губами повторял лишь одно слово:

«Мама…мама…»

Глава 8: Птенчик

«В тот день она была одета в зеленое.

Мэри.

Неделя выдалась на удивление паршивой и все, что мне перепало от начальства, так это лишь простенький сюжет для развлекательной колонки. Колонки, которые печатают на последних страницах газет, возле пары-тройки анекдотов не самой первой свежести и телефонными номерами, набрав которые вы проведете увлекательнейшие сорок минут своей жизни. Вам дадут понять, что в вашем быту просто необходим пылесос новейшего поколения или хотя бы незаменимый во всех сферах жизни супер современный фен. Иными словами, на странице, о существовании которой среднестатистический читатель обычно и не ведает, моя колонка будет самым «интереснейшим» чтивом. Но это лучше, чем ничего. По крайней мере, я воплощу в жизнь слова и даже смогу их скомбинировать по своему усмотрению.

Работа журналиста была мне по душе. Писатель романов из меня так и не получился, а обозревание каждодневных проблем и подача событий для людей, живущих с тобой в одном мире, стала своеобразной отдушиной.

«Заработок — не главное в жизни, — повторял я себе. — Не главное. Комфорт? Несомненно, с парой-тройкой тысяч в кармане ты худо-бедно обеспечишь себе лишний день существования. Но существование это не жизнь. И не показатель жизни. Нет, все намного проще. Ведь когда ты будешь лежать на смертном одре, сколько бы ты не заработал денег, с собой их не унесешь. Но если в этот момент тебя окружат родные и близкие люди, подарившие тебе яркие эмоции, тогда и умирать не жалко… И больше всего я боюсь лишь одного — умереть в огромном особняке за сто миллионов евро, в котором нет ни любви, ни души, не смеха. Ничего».

Экипировав себя блокнотом и ручкой — стандартным инвентарем любого журналиста, я направился в другой конец города, дабы посетить «Corrazon». «Corrazon» — название ресторана, в банкетном зале которого проходила подготовка к долгожданной свадьбе очередного владельца крупной фирмы и его спутницы жизни. Она, кстати говоря, являлась по совместительству владелицей еще более крупной компании, и все это под благословление их родни. По иронии судьбы о таком крупном событии будет напечатано в колонке, мельче которой никто не видал. Забавно.

Ничего интересного. Впрочем, меня привлекло другое событие на фоне малоинтересного брачного союза. Звали это событие Мэри Янг. Я сразу приметил ее, едва войдя в зал. Народу здесь было очень много, но Мэри так выделялась, что если бы я закрыл глаза, покрутился пару раз на месте и снова посмотрел в эту толпу, то первой, несомненно, опять бы увидел Мэри. Глаза будто бы сами знали, где ее искать. Никаких фокусов. Только я и она.

Зеленое платье, облегающее ее тело, освещало помещение не хуже настенных ламп, а искренняя улыбка будто бы кричала о том, что на данном празднике жизни королева она, а не счастливая невеста. Мэри обладала природным обаянием, и была по-настоящему красивой женщиной. В свои двадцать пять она имела длинные каштановые волосы, которые почти всегда собирала в хвостик. У нее были довольно густые брови, но это только придавало ей женственности. Маленькие уши и нос делали ее миловидной, а красивые глаза всегда оставались чертовски добрыми и серьезными.