В полночь пленные пришли полусожженное село. Ночевать всех загнали полуразрушенный сельсовет. Ни постели, ни чистого белья, ничего. Кол Майклсон не привык к такому обращению. Кол Майклсон не привык спать на холодном, грязном полу. Кол Майклсон сидел и смотрел на ночное небо сквозь прохудившуюся крышу здания.

— И что с нами теперь будет? – спрашивает Майклсон у одного из пленных.

— Ясное дело, - вздыхает пленный солдат. — Убьют… На войне, как на войне… Домой возвращаться нельзя – лагерь. Дома мы предатели.

Майклсон осматривается, и понимает, что бежать бесполезно. Ночью пленные проснулись от запаха гари. Немцы палили оставшуюся часть села, крича, что те помогали партизанам и заслуживают наказание. Закрыв глаза Кол, вампирским слухом, улавливает детский плачь доносящейся, из одного из горящих домов.

Решение приходит само собой, ведь Кол Майклсон предпочитал действовать.

Кол оказывается рядом с домой, и с легкостью расправляется, с деревянными досками, которые преграждали путь на свободу.

Кол не боится огня.

Кол не боится мести немецких солдат.

— Уходим…

Перед его глазами туман из белого дыма. Кол из последних сил хватает за руку, женщину, с плачущем ребенком на руках.

— Немцы услышат… Спасайся сам.

Колу наплевать. Он понимает, что должен вытащит ее. Он должен вытащить ее даже, если сам потеряет сознание из-за того, что в его организм медленно иссыхает.

Кол Майклсон не герой.

Кол Майклсон впервые поступил правильно.

Кол Майклсон вытаскивает женщину, которая прижимает к себе ребенка.

— Was haben Sie getan? (Что ты наделал?)

Кол оборачивается, видя перед собой немецкого солдата, который бьет его ногой.

— Бегите… Там впереди река… Пройдете ее, и заворачиваете в рощу. Поля заминировано, по нему не идите.

— Спасибо…

Женщина смотрит в сторону рощи. Она готова бежать. Она бежит из последних сил, чтобы спасти своего ребенка.

Выстрел.

Кол закрывает собой дорогу, и женщина успевает скрыться.

Выстрел.

Следующая пуля попадает Колу в спину.

Пленные сбегаются, чтобы посмотреть на происходящее. Кол усмехается, ведь он выживает. Кол Майклсон смотрит в глаза немецким солдатам.

— Ich? Ich tat das Richtige. ( Я? Я поступил правильно. )

Тело солдата падает на рыхлую землю, а на губах Кола крови.

Пленные солдаты опомнились, когда к ним подбежала вооруженная подмога. Они готовятся умереть, но Кол не сдается, ведь он будет биться до конца.

— Ты что же делаешь, фашист несчастный?

Выкрикивает один из солдат, когда немецкий солдат приставляет к его горлу нож. Пленный вырывает нож, и пронзает им грудь немца.

Они могут сражаться. Пленные будут сражаться, даже если это будет их последний бой.

— В бой!

Колу хочется верить в то, что пленные солдаты послушают его.

— Родина героев не карает!

Они вступают в неравный бой, и в самом деле, чувствуют себя легче, ведь они сражаются.

Она и в плену, и в ночных потемках, но будут сражаться. Они выполнят свой долг.

Беспокойная это была ночь.

Ночь полная смертей и крови.

*Лагерь Красной Армии.*

Семейные узы намного важнее всего остального. Они выше, крепче, они стирают древние распри. И да, они способны позволить одному чудовищу простить великие грехи другого.

Клаус и Элайджа всегда прощали друг друга.

Клаус и Элайджа всегда сражались друг за друга.

— Держись брат!

Элайджа оказывается рядом с братом и пронзает его грудную клетку своей рукой, чтобы вытащить пулю из белого дуба. В Клауса Майклсона стреляли множество раз, но он не чувствовал боли. Сейчас он чувствует, что огонь сжигает его. Огонь сжигает его.

— Оставь меня! Убей ее, пока она не сбежала.! Убей ее.