Кетрин ползет к дочери, которая медленно уходит в сторону. Она готова умолять ее о прощении на коленях и ползать до тех пор, пока Надя не простит ее.

— И ты умрешь, мама… Ты погрузишься в Ад, где и должна быть…

Надя смеется, а Кетрин ползет к дочери. Она понимает, что умереть – это единственный способ заслужить прощения Нади. Она подползает к деревянной лестнице, которая ведет на первый этаж, и выламывает деревянное перила, которое становится для нее колом. Треск древесины слышит Элайджа, который оставляет брата и Фрею, и оказывается на втором этаже.

— Прости меня, я должна умереть…. Я не уберегла тебя, Надя… Я поступила эгоистично. Я должна была спасти тебя… У меня нет сердца… Мне нечем любить… Я не заслуживаю быть любимой… Я должна умереть…

Элайджа с вампирской скоростью вырывает кол из рук Кетрин и поднимает ее с пола, прижимая к себе.

— Катерина…

Она поднимает свои глаза, и моргает длинными ресницами. Время для нее потеряло счет и остановилось, но она видит его лицо, и разжимает свою руку, протягивая ему шприц с противоядием от укуса оборотня.

— У меня нет сердца… Мне нечем любить… Моя дочь умерла из-за меня… Моя мнимая любовь к Стефану разбила мое сердце на осколки… Но, ты не умрешь из-за меня Элайджа… Ты попустил меня к себе слишком близко, а я растоптала твои чувства… Ты будешь жить, Элайджа, а я умру…

Она дотрагивается до его раны на плече, и смотрит на его одежду, которая обратилась в порванные клочья. Кетрин подминает руку с шприцем, и спустя несколько секунд иголка пронзает кожу первородного.

Это самое ужасное. Наблюдать за тем, что на твоих руках умирает тот, кто тебе дорог. Одиночество. Пустота. Тьма. Элайджа уже давно смирился и принял это. Элайджа не сможет смириться с тем, что сейчас в его руках, все тише и тише бьется о ребра сердце Кетрин. Это сердце может остановиться, а он выжил, и его сердце бьется в груди. Ее сердце должно биться. Элайджа уже смирился с тем, что у него темное сердце, и это лишь орган, перекачивающий кровь в организме. Ему нечем любить.

— Я спасу тебя, Катерина. Твое сердце не остановится.

Элайджа приподнимает ее голову и смотрит в ее глаза, в которых постепенно затухает огонь жизни. Он не сможет потерять ее. Оказалось, он способен причинять боль, тому, кто любил ее. Он виноват в том, что его брат причинил боль его возлюбленной. Он должен исправить все. Он должен спасти ее.

— Жалкое зрелище…

Клаус ухмыляется, наблюдая за всем этим. Он действительно считает это жалким зрелищем, но у него больше общего с Кетрин Пирс, чем он думал. Она вся дрожит и ее тело слабое и капельки пота стекают с ее лба. Клаус мечтал, что однажды он будет наблюдать за тем, как Кетрин Пирс умирает. Медленно и мучительно. Умирать в муках галлюцинация. Жалкое зрелище, за которым Клаус Майклсон не желает наблюдать. Чувства к этой женщине закрыли глаза его брату. Он впустил Кетрин в свою жизнь, хотя Элайджа не впускает людей в свою жизнь. Но, Клаус осознает, что может потерять своего брата. Потерять опору. Потерять корни. Если Клаус Майклсон потеряет опору, корни, то любой ветер снесет его и сотрет с лица Земли. Клаус не в праве судить о чувствах Кетрин к его брату. Но, он осознал, что Кетрин Пирс испытывает чувства к его брату, и возможно это не любовь, но доверие. Их отношения основаны на доверии и защите. Клаус Майклсон не вправе судить - Время рассудит. Клаус не может потерять своего брата и поэтому прокусывает свое запястье, опускается на колени и приподнимает голову Кетрин, чтобы напоить Кетрин своей кровью.

— Ты действительно любишь моего брата. Я позволю тебе остаться, рядом с Элайджей. Если счастье моего брата заключается в том, чтобы ты дышала, то ты будешь дышать…

Элайджа берет Кетрин на руки, и может не во всех историях счастливый конец, но в этот раз судьба позволит им быть счастливыми. Их сердца разбиты. Их души в трещинах. Им больше нечем любить. Но, у них появился шанс. Шанс, которым они правильно воспользуются.

— Спасибо, брат…

Обернувшись, шепчет Элайджа, видя, что Клаус одобрительно кивает ему, и Элайджа кивает брату в ответ. Унося Кетрин в их комнату Элайджа понимал, что судьба дала им последний шанс. Шанс на счастье. Шанс на искупление. Элайджа верит в то, что на этот раз все будет иначе. На этот раз они обретут свое счастье, а пока он будет рядом с ней. Пока он будет лежать радом с ней, дожидаясь ее пробуждения. Он будет ждать ее. Всегда.

* Франция - Венгрия. *

Когда Клаус видит, что Ребекка настроена решительно и не слушает очередную лекцию Элайджи о семье, то понимает, что отпускать ее одну на фронт нельзя. Нельзя, потому что Ребекка глупая и совершает необдуманные поступки, он уж знает свою сестру.

— Если ты так боишься за меня, Элайджа, то идем со мной. Хотя, с кем я разговариваю! Ника уже не спасти, а ты по-прежнему веришь в искупления нашей семьи.

— Сестра, прошу тебя. Обдумай все.

— Я ухожу, Элайджа, а ты продолжай жить жалкой жизнью вместе с Ником. Пока Мир в опасности я не буду спокойна.

Ребекка бросает свои вещи в военный вещмешок и когда она отстраняется от брата, то походка такая уверенная-уверенная. Она все решила.

— Мы уходим.