Девушка по имени Лорелея на свой 21-ый День рождения получает не авто и даже не пони, а престранное письмо от матери, где та сообщает ей о сводном брате по имени Тони Старк. Обрадуется ли пополнению в семье девушка? И как отнесется к такому подарку судьбы сам гений и плэйбой? Что делать? И кто виноват? А также другие интересующие публику вопросы Автор попытается осветить в этом весьма вольном по отношению к канону фанфике.
========== Глава 1 ==========
– Ло, закрывай свои книги и дуй к нам. Чей День рождения мы празднуем? В конце-то концов!
– раздался недовольный мужской голос.
Девушка не обратила внимания на нотки нетерпения в этом самом голосе и продолжила с почти болезненным любопытством проглатывать страницу за страницей содержание блокнота с пожелтевшими страницами. Она читала свой подарок на 21-летие. Увлекательная вещь, надо сказать, до такой степени, что она забыла о брате и друзьях, а еще вспомнила о старой неприятной привычке, накручивать волосы на палец.
Согласно условиям завещания, именно на День рождения девушка должна была получить содержимое депозитария одного из крупных немецких банков. Дневник матери и письмо. Странно было столько лет спустя получить ее последнюю волю, но еще “страньше” узнать кое-что новое о своей семье.
Ло не была одной из тех, чьи родители ушли из жизни раньше, чем она могла сохранить хотя бы одно воспоминание о них, и потом всю жизнь валить проблемы на детскую травму и недостаток родительского внимания. Хотя, последнего она, согласно нормальным меркам, и недополучала. Девушке было 14, когда это случилось. Родители ехали, чтобы забрать ее из пансионата для благородных девиц *сарказма в этом словосочетании ровно столько же, сколько и правды, ведь приставка «фон» у фамилии как бы намекает на многолетнюю историю и кучу благородных предков*. Но забрали из этого заведения девушку уже «новые» родители. Какие-то британские снобы-аристократы. Но история наша не о том.
Письмо было значительным таким, финальным гвоздем в воспоминания девушки о своей семье. В нем маман сообщала о существовании брата, присутствие которого было и так очевидно по некоторым записям из дневника. Но в блокноте не было фамилии счастливого отца или сводного брата. Судя по записям, Мария фон Моргенштерн была влюблена до беспамятства. Такого, которое снесло ей не только крышу, но и все аристократичное самообладание. И странно было бы наткнуться в дневнике вместо «любимый», «милый», «дорогой» на фамилию Старк…
Карты на стол. Фамилия, возможно не из самых редких, но не надо быть Шерлоком, чтобы сложить два и два *происхождение семьи и общество, в котором они вращались*, чтобы понять, что это тот самый Старк. Не тот, который плейбой и филантроп, а тот, который плейбой и отец филантропа.
Ло пребывала в шоке. Старк был полной противоположностью ее отцу, такому заботливому, ответственному и рассудительному, настоящему джентльмену. Неужели ее маман была способна на подобные авантюры?
Мария писала что-то об объединении семьи и всепрощении. Он ведь единственный, кто остался из родни. Девушка посмотрела в сторону гостиной, откуда не далее, чем полчаса назад звучал недовольный голос Билли, ее настоящего брата. Он единственный ее близкий родственник, и чхала она на генетику и всепрощение. Раньше надо было думать об объединении семьи.
Осознание того, что отец просто не мог не знать о романах матери больно укололо в самое сердце. Знал, иначе быть не могло. Знал, но был слишком благородным, чтобы упрекать ее чем-то, даже изменой. Так почему же он не принял сына?
“Почему нас разделили? Мне 21, ему слегка за 30. Нонсенс какой-то! Через кучу лет я должна воспылать сестринской любовью к какому-то заносчивому американцу?” - лихорадочно обдумывала свое положение Лола.
Но уважение к последней воле и воспитание, над которым поработали пансионы и папа, пересилили желание сжечь после прочтения.
«Ладно, мама, съезжу в Нью-Йорк, запишусь на аудиенцию к этому…Старку, отдам дневник, но не более того», - отправила мысленное послание в никуда девушка.
Да и задерживаться дольше нету возможности, ведь парни уже давно гнали Ло в студию. Заставлять ждать шведско-немецкий мужской коллектив, ой, как нехорошо!
***
Накануне полета Ло была на взводе и вымещала избыток нервов на всем на свете. Если бы не Билли, то она скорее всего закинула бы вещи куда подальше, включила стереосистему на полную катушку и забила болт на межатлантический перелет. Но братец умел успокаивать. Он напомнил девушке, сколько усилий она потратила, чтобы договориться о встрече с миллионером *пардон, миллиардером* и до одури заносчивым типом, пообещал теплую встречу по возвращении домой и, самое подкупающее, проконтролировать переезд вещей Лолы из Англии в родовое поместье под Дюссельдорфом.
Не думайте, что она была настолько неблагодарна по отношению к людям, приютившим сироту после смерти родителей, но дом ее был на континенте. Она так и не привыкла к новому месту жительства. Ло сохла без своих старых друзей, немецкой природы и городов, боже, даже вид немецких дорожных знаков вызвал бы у нее припадок любвеобилия. А язык? Она сама с собой начала разговаривать на немецком, а это уже клиника.
Поэтому после того, как Ло выслушала все аргументы Билли, она перевела дух, и брат с сестрой скрепили весьма выгодный для последней контракт остатками абсента. После ее Дня рождения только это и осталось. Но ничего, для взлета самое оно!
Длинный перелет с прочитыванием любимых выдержек из маминого дневника, и вот Лола уже на Манхэттене.
«Люблю маленькие частные рейсы, не такие уж маленькие «бентли» с водителем и свою квартиру в доме в стиле ар-деко на Парк-авеню», - мурлыкала девушка себе под нос, наслаждаясь видом из окна. Но времени было в обрез, и она решила не предаваться полетам в духе героини Амели Нотомб. Лола быстро приняла душ, переоделась и прихватила сверточек для «любимого» брата.
Комментарий к Глава 1