Анна улыбнулась своим воспоминаниям, которые мирно посапывали на диване.

– У меня сегодня окно в расписании, а Энди сказался больным, и мы решили продолжить поход в кино …

– На диване, - перебила ее я. – Продолжайте дальше, пожалуй, воспользуюсь выходным и проветрюсь, - добавила я, чувствуя, как чудо ибупрофен навел порядок у меня в черепушке.

***

Впервые за несколько месяцев я вышла на улицу без какой-либо цели. Не спешила на работу, на съемки, на встречи, выставки…вообще никуда не спешила. Даже, куда идти, не имела ни малейшего понятия. Я чувствовала себя, как английский каторжник эпохи королевы Виктории, покинувший место заключения, и впервые за добрый десяток лет увидевший Лондон не сквозь решетку и без конвоя.

Я бы хотела сказать, что стоял погожий солнечный осенний день. Теплые лучики солнца грели мою спинку, а птички пели свои последние в этом году песенки, но нет. Врать не буду, погодка была еще та. Было пасмурно и то, что должно было быть дождем, лениво оседало в виде тумана. Моего настроения «эмигрант увидел мир» не смогло бы испортить даже присутствие Мишель, если бы она нарисовалась за ближайшим поворотом. Я обдумала такую перспективу и на всякий случай сплюнула через левое плечо.

Поскольку погода все-таки была нелетной, а домой мне ни в какую не хотелось, я решила проведать свое любимое маленькое кафе и поболтать с его несменным персоналом. Энди тщетно сманивал меня на сторону зла, показав свою любимую кафешку недалеко от дома. Ее теплую витрину я сейчас и проходила с гордо поднятой головой и по уши натянутым воротником. Никакими коврижками меня не сманишь со старого места.

Я села в автобус, воткнулась в наушники и принялась за излюбленное занятие в такую погоду: наблюдать, как мелкие несчастные людишки бегают от остановки к остановке, от здания к зданию. Suede и однообразные пейзажи так закачали меня, что я проехала нужную остановку, и пришлось возвращаться. Чего не сделаешь ради сентиментального чувства привязанности к месту. Память услужливо передала привет от Шона, который изрядно подпортил мне воспоминания о “C&T”, но тут же этот неловкий факт заместила масса более приятных моментов моего почти безработного и совсем беззаботного лета. Солнечные моменты явно перевешивали.

У входа сразу натолкнулась на Макса. Ничто в этом месте не меняется, вот, что я называю монархией в действии и консерватизмом в лучших его проявлениях. Он поинтересовался, как это я без планшета.

– Мы думали, что ты о нас забыла, - сказала Джейн из-за стойки.

– Работа не оставляла времени на посиделки у вас, - пожаловалась я, занимая свой любимый столик у окна.

– Неужели какая-то команда Формулы-1 поняла, наконец, какое ты чудо, и взяла на работу? – поинтересовался Макс, поднося мне огромный «тазик» американо и круассан.

Хорошо, когда есть место, где тебя понимают без слов, даже если это касается всего лишь такой мелочи, как любимый кофе. Я с благодарностью приняла «заказ» и обняла чашку ладонями, отогревая пальцы.

– Что ты! – улыбнулась я. – Меня у них перехватили, пока они думали. Так что теперь им придется постараться, чтобы выманить меня с облюбованного места.

Парень оставил меня с кофе и пошел к новым посетителям. Сегодня тут было необычайно людно. Напротив сидела целая компания, знакомые Макса, которые то и дело отрывали его от дела. В дальнем углу вовсю выставляла на публику свои интимные отношения какая-то пара. И пару минут назад в кафе влетел Джордж, парень сменявший Макса.

– Принес, - выдохнул он и протянул Джейн флешку. Она быстро отправила ее по назначению и, беря пульт, ловко перемахнула через стойку, нажала «плей» и уселась с ребятами за первый столик. Макс обернулся ко мне:

– Представляешь, мы пропустили воскресный Top Gear. Были какие-то проблемы с тюнером, вот теперь догоняем упущенное. А ты видела выпуск?

К стыду своему я должна была признать, что нет. Да и как, если я каждое воскресенье торчу на съемках следующего. Готовый продукт и времени нет глянуть. Все в режиме живого времени. Меня пригласили присоединиться к первому ряду импровизированного кинотеатра, но я предпочла остаться на галерке. Посмотрю, что мы натворили, и каков он Роберт Смит после нарезки и шлифовки.

Со Смитом я забежала наперед, хорошо хоть, что не сболтнула о госте. В эфир вышла первая серия сезона с Томом, так что я чувствовала себя героиней «Назад в будущее» в очень извращенной версии. Я вспомнила о прекрасной шуточке от Джереми Кларксона в мой адрес только тогда, когда в студию летящей походкой заявился Хиддлс.

«Но ведь меня не покажут, - успокаивала себя я, - мало кто там может у них работать. Да и маты Тома тоже запикают, вместе с моим именем, ведь в его неподражаемой манере клясть трассу на чем свет стоит они слились в единый композит».

Томас хвалит меня, Джереми делает выпад в мой адрес, Том отвечает…и вот она, шутка о сожжении…и…мой драматичный фейспалм. Если бы я не была в кафе, окруженная благодарной публикой, то заценила бы свою актерскую игру и мысленно наградила себя берлинскими медведями с пальмовыми ветвями на глобусе, но…

После дружного смеха над диалогом Кларксона-Хиддлстона все повернулись в мою сторону. Мне ничего не осталось, кроме как повторить на бис драматичный фейспалм и сделать вид, что кофе меня интересует намного больше, чем окружающие.