– Что ты вчера сделала с бойцами телевизионного фронта, Хеллс? – спросил у меня Джеймс Мэй. Я оглянулась вокруг. Знакомые все лица, обстановка правильная. Я по-прежнему в ньюс-руме.

– Я сделала? Это они меня собрались споить, - возмутилась я, но тут же решила вкрадчиво поинтересоваться, каково моим собутыльникам. – А что случилось?

– Наша армия поредела после вчерашнего. Мы потеряли троих бойцов, которые полным боли голосом сообщили, что не в состоянии дойти до работы. Просто не представляешь, какая у нас там сейчас суматоха.

– Сочувствую, - соврала я и начала с удовольствием потягивать чаек через трубочку. Сегодня мне выпал редкий шанс полениться на рабочем месте. Благодаря ударному ночному труду, я только и готовилась к пятничной встрече на трассе Top Gear да снисходительно помогала ближнему своему.

Мэй улыбнулся моему гавайскому настроению и пошел к Уильяму. Хорош же их кадровый кризис, если они могут позволить себе ходить с дипломатическими визитами. Пока они обменивались любезностями в кабинете, я успела выпить еще чашку чая и просмотреть пару интервью с моей завтрашней жертвой. Только моей, ибо трасса уже, считай, его. Наконец-то они в отличном расположении духа выплыли из кабинета и пошли ко мне.

– Хеллс, мы сдаем тебя напрокат на сегодня, - сказал мне шеф.

– Отлично, - отозвалась я на столь оскорбительное заявление, - может, им еще и мой планшет со стулом сдать в аренду, как приятный бонус?

– Если ты без них жить не можешь, то обязательно забирай с собой, - улыбнулся Джеймс. Я, прихватив планшет и термос, уныло поплелась за ним. Так всегда, только расслабишься и начнешь получать удовольствие от безделья, тут тебя и впрягут в очередное предприятие.

***

Генри, завидев меня, побледнел, будто призрак коммунизма увидел. Невыносимая тяжесть вчерашних алкоголей. И что ты после этого знаешь о разрушительном действии разного вида спиртов на человеческий организм, слабый невыносливый англичанин?

По сравнению с ним я выглядела, как мисс Вселенная, хоть сейчас на подиум. Я села рядом и спросила, как его самочувствие, бедняга только за голову схватился. За весь день мы обменялись парой-тройкой слов, которые вызывали у Генри жуткие приступы мигрени. Он кромсал картинку, я подгоняла звук. Мы были, как пещерные люди в эпоху высоких технологий. Язык жестов в мире мультимедийных сообщений.

Такая манера общения до жути напоминала «показуху», только смеяться над товарищем по несчастью нехорошо. Я всеми силами пыталась облегчить ему судьбу, подкармливая яблочками и делясь чаем, но помогало мало. Лучше бы он откосил от работы, как его коллеги.

Мы сделали очередной перерыв на чайную церемонию, когда дверь открылась, впуская в комнату яркий свет из коридора. У нас царил полумрак и интим, единственным источником освещения были мониторы. Генри взвыл, как раненный зверь. Я героически заслонила его грудью от источника раздражителя.

– Хеллс, наконец-то я тебя нашел в этих лабиринтах, - сказал Бен.

– Справился и молодец, - я до сих пор не отошла от нашей ночной беседы, потому особой радости от встречи не испытала. Пусть задумается, наконец, над своим недостойным поведением.

– Я тут…в общем… - он отошел в сторону, из-за его спины показалось сияющее личико Мэг, – сбегаю на пару часов к The One Show и, если ты не против, то после мы могли бы сходить куда-то на чай.

На чай? Дорогой мой, после двух литров этого самого напитка, я еще долго не буду делать двух вещей: бездумно мешать алкоголь и пить чай удовольствия ради. Я хотела озвучить свои умозаключения, но Мэг с криками «Рейнбоу Дэш» бросилась мне на шею. Генри разве что головой об стол не бился, желая скорейшего избавления от своей бренной страдальческой жизни.

– Ладно, зайдете за мной в шесть.

– Зайду. Я бы хотел оставить Мэгги с тобой. Ты же не против?

Не против ли я? Камбербэтч, я тебя убью, разделаю на части, потом соберу в лучших традициях Виктора Франкенштейна и выслежу, чтобы снова убить. Надеюсь, ты прочел это послание у меня во взгляде.

Генри взглядом мученика провел Бенедикта, который мало того, что оставил на наше попечение нескончаемый источник шума, так еще и умудрился хлопнуть дверью, которую достаточно тяжело таким образом закрыть.

– Мэгги, давай договоримся с тобой об одной вещи. Ты будешь вести себя тихо-тихо, пока мы здесь. Зато, когда выйдем на улицу, можешь хоть на голове ходить. Хорошо?

Девочка согласно покачала головой, посмотрела на моего напарника и шепотом спросила:

– А этому дяде плохо, потому что он был у дяди Бена, когда у него собираются друзья?

– Что-то похожее с ним и случилась, - улыбнулась я, поражаясь соображопистости этого чуда в перьях.

Уговор есть уговор. Мэгги сидела у меня на коленях, как мышка, и наблюдала за происходящим на экранах. Но, когда срок безмолвного заточения истек, чайные планы Камбербэтча приказали долго жить. Он компенсировал это отравой под названием капучино из кофейного автомата, которой мы дружно угостили первую попавшуюся мусорку. Мэгги хотела гулять, конкретных планов куда не было ни у одного из нас. Мы побродили по BBC Media-Village и дальше пошли, куда глаза глядят. Девочка была довольна уже тем, что держала нас за руки, периодически повисая на них. Вскоре мы нашли весьма сносную замену капучино у уличного торговца и жизнь, если не стала красочней, то теплее несомненно.