– Добрый вечер, чем могу помочь? – вежливо ответила девушка-секретарь.

– Соедините меня с вашим шефом, милочка, – как можно более вальяжно и с лёгким акцентом произнесла Сацуки.

– Я могу узнать, по какому вопросу и кто его спрашивает? – поинтересовалась девушка.

– По личному, милочка! – Сацуки добавила в голос раздражения и нетерпеливо цыкнула. – Это его будущая жена.

На том конце провода на несколько секунд воцарилось молчание, которое показалось Сацуки признаком наступившего шока, она скрестила пальцы и зажмурилась, пока не услышала в трубке: «Одну минуту, соединяю». И заиграла какая-то мелодия. Сацуки нервно сглотнула, ожидая разоблачения, и засуетилась в поисках ручки и блокнота, впрочем, не очень-то надеясь на успех предприятия.

– Имаёши. Слушаю, – прозвучал на линии мужской голос.

– Имаёши-сан, добрый вечер! – затараторила Сацуки, стараясь успеть выдать максимум информации и заинтересовать собеседника, пока он не бросил трубку. – Меня зовут Момои Сацуки. Я работаю в редакции ежемесячника «Отоко». И я хотела бы задать вам несколько вопросов относительно вашего проекта робот-спутник жизни. Вы можете уделить мне несколько минут?

– В самом деле, почему бы мне не уделить несколько минут будущей жене, – ответил Имаёши насмешливым тоном.

– Прошу прощения за эту хитрость, – принялась оправдываться Сацуки. – Но меня никак не хотели на вас переключать.

– Это, вероятно, потому что я отдал чёткие указания не соединять меня с незнакомыми людьми, особенно – с журналистами, – отозвался он. – Кстати, вам полезно будет знать, что вашими стараниями я остался без секретаря.

– О, – смутилась Сацуки, – прошу вас не увольнять девушку за то, что переключила мой звонок.

– Боюсь, тут я уже ничем помочь не смогу, – безразлично отозвался Имаёши. – Я её уже уволил. И она таки устроила напоследок скандал со слезами и битьём посуды. – Он помолчал немного, Сацуки отчётливо слышала характерное постукивание клавиш. – Однако вам, Комои-чан, повезло.

– Момои, – поправила Сацуки.

– Без разницы. Я не запоминаю ни лица, ни имена, – проговорил он. – Ваша изобретательность будет вознаграждена. Послезавтра, девять вечера, пишите адрес.

Сацуки спешно записала под диктовку адрес. Имаёши повесил трубку, не попрощавшись.

***

Сацуки чувствовала на себе любопытный взгляд консьержа, пока шла через холл к лифтам, лифтёр тоже изучал её довольно придирчиво, правда, менее прямолинейно, пользуясь отражением в зеркальных стенах кабины. От скорости подъёма слегка заложило уши, лифтёр галантно придержал двери, пока она выходила, пожелал приятного вечера и оставил её одну на этаже. Сацуки глубоко вздохнула и прошла к дверям, подняв руку, чтобы нажать на звонок, когда изнутри квартиры раздалось: «Открыто!» Сацуки толкнула дверь и вошла внутрь.

Пожалуй, представший её взору интерьер мог удивить кого угодно: минимализм здесь был возведён в превосходную степень. Мебели не было вовсе, уж не говоря о каких-то мелочах, призванных создать уют. Стены были успокаивающего мягкого серого цвета, освещение было тусклым, свет струился откуда-то из глубины квартиры. Сацуки пошла на зов, пустой коридор гулко отражал звук её шагов.

– Проходите, проходите, Томои-чан, не стойте на пороге, – подбодрил Имаёши. – У вас не так много времени, вы же не хотите тратить его зря, верно?

– Момои, – поправила Сацуки, войдя в просторную и всё такую же пустую комнату. – Меня зовут Момои Сацуки.

– Да-да, – рассеянно проговорил Имаёши, продолжая стучать по клавишам. – Проходите. – Он не глядя махнул рукой в сторону сиротливо стоявшего посреди комнаты большого дивана, сделал ещё пару кликов, захлопнул крышку ноутбука и вскинул на неё острый взгляд. – Кофе?

– Благодарю, – улыбнулась Сацуки и присела на диван.

Сацуки проследила за ним взглядом: высокий, худощавый и растрёпанный, он был одет в мягкие домашние штаны в клетку и застиранную тёмную футболку, босые ноги мягко шлёпали по деревянному полу, пока он шёл к располагавшейся в том же помещении кухне.

– Молоко? Сахар? – проговорил он, открыв обе двери холодильника и задумчиво изучая содержимое.

– Да, благодарю.

Имаёши засунул в кофемашину капсулу, нажал на кнопку и распахнул дверцы навесного шкафа. Сацуки воспользовалась возможностью, чтобы осмотреть помещение. Собственно, кухонная мебель с большим количеством встроенной техники, высокий стол, на котором располагался ноутбук с тянувшимися от него многочисленными проводами, два барных стула, большой холодильник и диван составляли всю мебель в помещении. Огромное окно от пола до потолка открывало вид на мерцающую огнями Осаку, тёмное полотно реки Ёдо пересекали светящиеся червячки поездов. Возле окна стояло примятое кресло-груша, вокруг – несколько подушек, которые, судя по всему, хозяин использовал, чтобы устроиться поудобнее, причудливой формы светильник и несколько разновеликих неровных стопок книг, словно небоскрёбы за окном.

– Кофе, – констатировал Имаёши, усевшись на высокий стул и поставив перед собой две чашки.

– Спасибо. – Сацуки послушно села напротив и сделала глоток под пристальным внимательным взглядом хозяина квартиры, затем отставила чашку и достала из сумки записную книжку и диктофон. – Спасибо, что согласились со мной встретиться. Я слышала, что вы не слишком привечаете журналистов.

– Сказать по правде, – проговорил Имаёши, – я вообще не слишком привечаю людей. Особенно назойливых и беспардонных, вроде страховых или рекламных агентов, вездесущих агитаторов, чокнутых экологов, навязчивых продавцов, ну и, конечно же, журналистов.