Романцев, узнав Карпова, разъярился ещё пуще:

– Эта бумажка ничего не значит! Он написал её под давлением. Сынок, скажи, что они с тобой сделали?!

Он взревел:

– Вы травмировали его психику!

Николай спокойно ответил:

– Это Вы травмировали его психику!

Зимина одёрнула лейтенанта:

– Николай!

– Ирина Сергеевна! Этот человек убил мать Глеба. На его глазах. Когда тому было четыре года. Мальчик всё это видел. Отсюда расстройство психики и все эти зверства!
– пояснил Коля.

– Да как ты смеешь, щенок?! – зарычал олигарх и двинулся на Тарасова.

Карпов поднялся со скамьи, загородив собой Николая. Встал перед Романцевым, выразительно глядя тому в глаза.

Романцев не стал нарываться на грубость: подполковник мог ему серьёзно навредить!

Глеб сидел опустив глаза. Услышав слова Николая, он неподвижно замер, потом медленно повернулся к отцу:

– Это, что, правда? – он вопросительно смотрел на своего родителя.

– Глеб! – поморщился олигарх. Ему было очень неприятно.

– Это правда?!
– парень поднялся с табуретки и пристально посмотрел в глаза отцу.

Тот отводил бегающие глаза.

– Ну, хоть, раз в жизни, скажи мне правду! – требовал сын.

– После поговорим! – смущённо сказал отец.

– Я не буду с тобой после разговаривать! – еле сдерживая слёзы, ответил сын.

Глеб был поражён: самый близкий для него человек оказался убийцей его матери!

– Это ты тот монстр! – он ухватил отца за отвороты пальто, яростно глядя ему в глаза, повторял, - Ты этот монстр! Я просто знал об этом, слышишь?!

Николай ухватил Глеба за плечи, оттаскивая от Романцева - старшего.

Парень решительно сказал:

– Я ничего общего больше с тобой иметь не хочу! – он сел на скамью, обречённо обхватил голову руками.

Олигарх пожевал губами в раздумье, вновь досадно поморщился:

– Ты теперь сам по себе, сынок. Ты сгниёшь в тюрьме или в психушке! – он развернулся и ушёл прочь…

========== Часть 269 ==========

После, когда Карпов и Тарасов сидели в начальственном кабинете, Зимина удивлялась:

– Ну, вы даёте!

Карпов, отдав листок с признательными показаниями Николаю, поинтересовался:

– Откуда про отца узнал?

Тарасов обернулся к Карпову:

– Я не знал, я догадался! Читал дело, разговаривал с сестрой парня, а ты сломал его! – улыбнулся он,- Теперь можем и отца!

– Так, стоп, Тарасов! Хватит с тебя сына. Ты в суд свои догадки понесёшь? Отец признания не подписывал, а показания сына с расстройством психики – это тоже не аргумент!–Зимина не хотела неприятностей.

– Что ж, так его и отпустим? – разочарованно смотрел Николай.

– Ну, Коль, всех не посадишь! – убеждала отступиться начальница.

Карпов поднялся со стула, повернулся к лейтенанту:

– Ты дерзкий парень, Тарасов! Уважаю, - Стас протянул ему руку.

Николай тоже поднялся, вложил ему ладонь для рукопожатия.

Однако, подполковник с такой силой сдавил его ладонь, что у бедного Коли костяшки пальцев побелели!

Надо отдать должное: лейтенант мужественно вытерпел «железную» хватку Карпова и глаз не отвёл. А подполковник, усмехаясь, предупредил:

– Только больше ТАК не делай!

– Не буду! – пообещал Коля.

Карпов сразу отпустил его руку.

Коля потёр сдавленную ладонь и болезненно поморщился.

Зимина, молча, наблюдала за их диалогом. Николай, сославшись на дела, деликатно ушёл, оставив начальницу со Стасом наедине…

Карпов, усевшись напротив Иры, иронично улыбнулся:

– Ты смотри, Зиминуха, какая отличная смена подрастает! Этак, глядишь, нас с тобой перещеголяют!
– он сделал губы бантиком.

– Да уж! – согласилась она.

Ира слегка удивилась: Стас похвалил Тарасова! Она-то думала, что он самодовольно считает себя лучшим! Однако, Карпов был вполне объективен и, как ей показалось, даже искренне радовался достижениям младшего товарища по работе.

– Слава Богу, что всё разрешилось!- облегчённо вздохнула Зимина.

– Я тоже рад! – кивнул Стас.

– А, знаешь, Карпов, когда Коля пришёл ко мне со своими подозрениями, я ведь, грешным делом, подумала, что это ты! – призналась Ира.

– Чего?!
– Карпов удивлённо округлил глаза, - Зиминух, ты серьёзно? – недоверчиво смотрел подполковник.