Шрифт:
О нет, я же парализован! Открыл глаза.
Белое, нет бежевое! Это палатка. Лежу. Язык почувствовал во рту что–то твердое, уходящее прямо в мое горло! Это трубка. Я напряг спину. Чувствую! Привстал. Горло загорелось от ноющей боли, что–то мешает! Я поднял руки, слушаются! Ухватил трубку и начал тащить изо рта. Она выходит и выходит! Какая же длинная! Я едва подавлял рвотные рефлексы. Наконец она вышла! Дышать стало легче. Увидел, что другой конец трубки прикреплен к какому–то небольшому металлическому овальному прибору. Осмотрелся, палатка больше обычной, по бокам стеллажи с разноцветными цилиндрами. Я в медпункте!
Хотелось пить. Губы потрескались. Я скинул тоненькое зеленое одеяло. Впервые вижу такое. Мой комбинезон на мне. Меня волновало одно, описался ли я на глазах у всех или нет. Следов не видно, все уже высохло. Но потребности сейчас не было, значит уже...
Опустил голову на твердую подушку. Стыдно, опозорился перед братьями. Представляю, как меня волокли в испачканной форме в деликатных местах.
Я встряхнул головой. Жив и это главное. Мунто тоже выглядел не лучше!
В палатку вошла Шира. Ее лицо сияла. Я начал вставать, чтобы приветствовать ее.
– Лежи ученик Сирус! – смеясь, скомандовала она. – Ты мой маленький герой!
Я послушно лег. Нажал кнопку?! У меня получилось?! Она подошла и села рядом. Не знаю почему, мое лицо налилось краской, я это почувствовал, щеки горели. Она смотрела добрым взглядом, молчала.
– Мы их сделали, Сирус, – прошептала она. – У тебя получилось, ты молодец! Я не зря на тебя рассчитывала, из тебя получится хороший гвардеец императорской гвардии.
– Императорской? – удивился я, радость вырывалась изнутри, губы сами собой растянулись в улыбке.
Трещинки защипали, но я продолжал сиять своей улыбкой.
– Угу, – подтвердила Шира, вдруг вскочила и подошла к полке сбоку. – Что ж я! – воскликнула она и вернулась с бутылкой воды. Я привстал, она сама поднесла мне горлышко ко рту. Мои руки уже могут сами. Но не решился прерывать этот приятный процесс. Наставница поддерживала меня одной рукой за затылок, а другой поила.
В палатку ворвался Берон.
– Живой, ублюдок? – хмыкнул он.
Я отстранился от бутылки и попытался встать. Шира придержала, повернулась к нему и фыркнула:
– Ага, пятого выстрела из винтовки его сердце бы не выдержало!
– Соглашусь, что перебор, – кивнул Берон. Он не был так уж и расстроен, скорее раздосадован. – Все из–за этих дикарей...
– Не надо, не надо! – усмехнулась Шира. – Это я отвлекла!
– Хм, я с честью приму поражение, – ответил наставник и вышел.
Посмотрел на Ширу, она снова повернулась ко мне, наклонилась, поцеловала в мой, наверняка соленый от пота лоб и направилась к выходу.
Радость переполняла. Я герой! Шира ко мне добра! Я не подвел ее. Она поцеловала...
Я сидел, пребывая в легком шоке. Что же дальше?
В палатку вошел здоровяк Натэр в его руках был поднос с едой.
– Сирус! – воскликнул он и поставил поднос. – Мы их сделали! Вот! Это еда, которую едят наши наставники, сегодня у тебя выходной!
– Приветствую тебя Натэр! – улыбнулся в ответ. – Мы все еще в лесу?
– Да! В старом лагере! – отвечал он, усаживаясь рядом. – Я тебя с Коином тащил! Сам вызвался. Наши чуть не подрались, кто тебя нести будет! Шира столько оплеух раздала!
Я засмеялся, изо рта посыпалась еда. Очень вкусная мягкая масса. Но смех победил голод. Натэр похлопал меня по плечу.
– Я благодарен тебе, друг, – сказал я, немного успокоившись. – Натэр, я слышал в лагере Берона настоящие выстрелы...
– Говорят дикари, – вздохнул Натэр. – Но это наставник так говорит! Чтобы оправдать свое поражение! Мы–то тоже пошли, когда поняли, что вас наверняка захватили. Шира умная!
– Ублюдки в строй! – раздался бешеный голос наставника. Здоровяк вскочил, как ошпаренный и помчался к выходу.
– Отдыхай Сирус! Ты герой! – крикнул он и вышел.
Я остался один. Доел, допил, встал, немного походил по палатке. Снаружи шли занятия, раздавались команды и шум от перестроений, крики Берона и раскатистый смех Ширы. Я был счастлив. Рвался в бой, хотелось выйти, поучаствовать в занятиях.
Тело чесалось. Мышцы просили движение. Выбрался наружу, когда занятие подошло к концу. Я должен быть в строю, со всеми. Достаточно отдохнул, быть вместе с братьями, вот что главное!
– Ученик Сирус! – удивился Берон. – Ты уже отдохнул?!