Можем идти, - Ричард двинулся вперед по туннелю.

Что это было? – поинтересовался Северус, до сих пор чувствуя себя согретым.

Магия волшебника, настроившего охранные чары. Она должна убедиться, что ты не несешь никакого вреда обитателям дома.

А если бы нес, что тогда?

Ну, выкинуло бы тебя отсюда куда-нибудь на поверхность к озеру.

Были прецеденты?

На моей памяти нет. Но и путь сюда нелегко найти. Я тебе дам пароль, вплету в него твое имя, так уж и быть.

Зачем?

Затем, что я здесь живу, болван. Конечно, когда бываю в Британии вообще.

Северус удивился.

Я веду тебя к своей девушке, так что будь с ней предельно вежлив. И с ее матерью тоже.

А ее мать?

Ты просил у меня специалиста по подчиняющей сексуальной магии…

Местами туннель был не слишком удобен. Казалось, что вот-вот заденешь головой потолок. Кое-где в факельных нишах не было огня, зато было вдоволь паутины, которая распространялась оттуда по самому туннелю.

Вот значит как. А что за волшебник здесь жил?

Мерлин.

Северус ахнул. То, что озвучил Ричард, казалось невероятным. О Мерлине говорилось во многих легендах, и множество книг было написано якобы его учениками, ходили слухи о книгах и артефактах самого Мерлина, но это пресловутое наследие никто из ныне живущих и в глаза не видел. Северус иногда думал, что, может быть, Мерлина и не существовало никогда. И вот Ричард говорит о величайшем волшебнике и его магии так спокойно, как о чем-то обыденном, вроде чистки зубов или завтрака в Большом зале.

Он жил в этих краях одно время. Так что эти охранные заклинания даже твой Лорд не снял бы.

Хорошо бы, - пробормотал Северус, не слишком убежденный.

Что, однако, еще не делает это место стопроцентным убежищем, - согласился с его сомнениями приятель. – Туннель защищен надежнее, чем дом, куда мы идем.

Минут через десять они вылезли на свет из подвального люка старенькой кухни, сплошь заставленной горшками и сковородками. Ее дальний угол был затянут огромной паутиной. На длинном пустом столе стояли кувшин с молоком и две чашки и лежала краюха умопомрачительно пахнущего хлеба. В печи потрескивал огонь. По стеклам приоткрытых окон лупил дождь.

Ричард выдвинул пару стульев и предложил Северусу разделить с ним хлеб и молоко.

Они уже знают, что мы здесь, но им нужно время, - сказал он с набитым ртом.

Что за пароль? – спросил Северус, разматывая шарф.

От печки шло приятное тепло. За окном послышались странные пульсирующие звуки и тут же смолкли.

Проклятая птица. Терпеть ее не могу, - ругнулся Ричард. – Пароль – старинная песенка на гэльском. Ты можешь спеть из нее две любых строчки, и дверь откроется.

Сказала Грайне:

Спи-усни, спи-засыпай,

спи, не бойся ничего,

ибо я с тобою — люб мне

сын О'Дубне, Диармайд.

Спи спокойно, я с тобою,

правнук Дубне, стройный муж,

я храню твой сон походный,

благородный Диармайд,* - выпел Ричард на английском. – Знаешь ее?

Северус прикрыл глаза. Эйлин часто пела эту песню ему в детстве. Она любила старинные легенды и сказки.

У меня нет слуха, - сказал он.

Магия туннеля тебя запомнила, - возразил Ричард, отпивая молоко прямо из кувшина и вытирая рукавом светлые усики. Ни дать, ни взять - пират.

Дверь сбоку от Северуса отворилась, и холодный девичий голос произнес:

Вы можете войти.

Гостиная была почти настолько же захламлена, что и кухня. Только здесь друг на друга громоздились старые сундуки всех цветов и размеров, сломанные стулья и выпавшие из потолка прогнившие балки. Между негодными вещами тут и там были рассованы книги. Одна из них, как гласила надпись на корешке, была «Исследованиями зарождения магии» Брэджеса Нортона, и Северус знал, что она стоит больше, чем его зарплата за несколько лет. Он с трудом заставил себя не поморщиться от того, что кто-то смел так обращаться с драгоценными фолиантами. Поверх нагромождения вещей стояла просторная птичья клетка с распахнутой дверцей. Окон в гостиной не было.

Возле двери напротив входа стояла одетая в строгое серое платье девушка лет двадцати. Ее золотистые волосы были уложены в тугой пучок.

На кушетке слева от входа лежала изможденная женщина с серым цветом лица. Закутанная в шерстяное покрывало почти до подбородка, она казалась необыкновенно маленькой, иссохшей, и только бьющаяся жилка на виске выдавала какую-то жизнь в этом подобии мумии. Не было никакого сомнения в том, что женщина подверглась сильному темномагическому проклятью. Северус замер, вглядываясь в нее.