Та, почтительно склонив голову, только кивнула и бесшумно вышла, оставив их наедине.

– Как обстоят дела с заводами? Все отлажено?
– совершенно не интересуясь вопросом, Ривка спросила лишь из вежливости.

– Почти. Остались последние штрихи, мы готовы к их прибытию, - Александр положил руку ей на плечо; теперь, официально открывшись обществу, он всегда был облачен в униформу верховного главнокомандующего и выглядел старше и серьезнее.
– Ребекка, ты понимаешь, что ради твоей же безопасности я не могу отпустить тебя в Тель-Авив?

Но Ривка даже не находила смелости позвонить матери и как-то объясниться, не говоря уже о поездке в Тель-Авив.

– Я понимаю, - наверное, слишком легко согласилась она, что не скрылось от Александра, который приземлился пятой точкой напротив нее на стол, отодвинув документы и сложил руки на груди.

– В последнее время ты ко всему равнодушна, это такая защитная реакция?
– он вынудил ее на прямой взгляд, тронув за подбородок.
– Я тебя совершенно не узнаю, куда подевалась вся дерзость, Ребекка?

Ее глаза были безжизненны, словно в этом теле не было души, однако ответ все же последовал:

– Ты заправляешь этим миром, мне остается только подчинение, - она отвела взгляд, пряча накопленные чувства.

На самом деле Ривка потерялась в том, за что ей нужно бороться. Каждый шаг Александра был продуман до мелочей, с каждым его решением невозможно было не согласиться. Ее, несомненно, тревожило будущее Земли, и ей где-то в глубине души все еще хотелось присоединиться к деятельности общества Иштар, которое, подвергнувшись обыску и беседам с военной полицией, притихло, но не исчезло. У Ривки будто бы не находилось причин для этой борьбы, и она тенью следовала за мужем, словно так и было задумано. Но так было задумано им, и в итоге Александр получил в свое распоряжение безвольную куклу, а не женщину, которая уверенно стояла с ним у руля правительства.

– Работа гирсу слишком заметна, люди начинают подозревать вмешательство в разум, - сказала она и вдруг задумалась, а мог ли Александр с его силой и опытом воздействовать и на нее?
– Уж слишком легко религиозные фанатики отказываются от своей веры, отдавая предпочтение Сатане.

– Я не дьявол, - просто сказал он.
– Выдумки человеческой мифологии и Библии привели к тому, что меня сделали олицетворением зла, потому что испокон веков знания считались злом, а Сатана - их дарителем. Если человек становится слишком умным, им труднее управлять, и ты прекрасно это знаешь. Даже в современном обществе еще сильно ложное представление обо мне. И это только моя вина, ведь я сохранил религии для того, чтобы было легче управлять стадом.

– А вот это воистину слова дьявола, - прокомментировала Ривка, устало усмехнувшись.
– И всё же я не могу согласиться с таким резким вмешательством гирсу. Это негуманно.

– Гуманность во всех ее проявлениях тоже создал я, Ребекка, - попытался отшутиться он, но продолжил вполне серьезно: - Тебе пора забыть о людях, перестать мыслить как человек, чтобы прозреть истину, о которой я тебе сейчас говорю.

– Я прозрела, Александр, - спокойно сказала она.
– Я вижу твои цели и следую им, как ты того и желал. Так чего же ты хочешь?

– Ты не прозрела, ты смирилась, а это разные вещи. Я понимаю твои чувства, понимаю волнение за людей, но если следовать моему плану, с ними все будет в порядке. Если бы угроза визита нибируанцев, как я рассчитывал ранее, возникла сотней лет позже, то ты, слившись с анкийским сообществом, уже мыслила бы по-другому. В тебе была бы энергия, а сейчас только вялость…

Она подскочила со стула, сжав кулаки.

– Я не безразлична к происходящему, и ты это знаешь!
– вспылила Ривка.

– Ну, слава… мне! Хоть какая-то реакция, а то я уже думал, что потерял тебя, - он лучезарно улыбнулся и раскрыл объятия.
– Иди сюда, - он схватил ее в охапку, невзирая на хилые попытки вырваться, и прижал к себе, поглаживая по волосам, на которых был закреплен огромный черный бант, его ушки можно было увидеть и спереди.
– И сними это убожество, ты как чертова Амидала*.

Александр расстегнул застежку банта и отбросил нелепую заколку в угол кабинета, предварительно поморщившись при последнем взгляде на безделицу.

– Я хочу перевезти семью в Бад-Тибира, здесь будет безопаснее для них, - пробубнила Ривка ему в пиджак.

– Если таково твое желание, то мы его исполним, - согласился он, продолжая поглаживать ее по голове.
– Слышала, кто новый младший заместитель Коскинена?
– Александр вложил в эту безобидную фразу веселье, скрывавшее сарказм и в ответ на молчание супруги добавил: - Бен Новак. Он теперь будет бесить меня еще больше.

– Преле-естно, - протянула Ривка без особого удивления.
– Надо будет послать подарок в честь назначения.

– Это был просто сарказм или сарказм вперемешку с издевкой по отношению ко мне?

– Ты всегда был такой мнительный?
– она прицельно чмокнула его в щеку и отстранилась, посмотрев на часы над входом в кабинет.
– Ко мне сейчас придет Ито для обсуждения реформы в сфере медицины и интеграции новых технологий в человеческое сообщество. Хочешь присоединиться?

Он чуть скривился при упоминании этого имени и, поправив манжеты, сказал: