– Или Амон Ра… - неуверенно дополнила Ривка, теперь понимая, почему в здании академии столько изображений египетских божеств, ведь Египет был вотчиной Мардука.

– Именно, - подтвердил Роберт, внимательно наблюдая за девушкой, впитывающей информацию как губка.
– Он дает нам знания, как дает их и простым людям, чей интеллект, к слову, возрос с течением времени. Система образования, наследования престолов, политика и медицина - все это пришло к нам с Нибиру, всё это то, чему нас научил Анкиа.

– Но почему же простые люди не знают о существовании некоего анклава внутри мира?

Ривка наблюдала за тем, как Роберт без лишних вопросов наливает им по чашке чая с обычными пакетиками липтона, которые вряд ли были чем-то божественным. Судя по всему, разговор предстоял долгий, и она даже не поинтересовалась, есть ли у куратора на него время.

– Едва ли его сейчас интересуют былые амбиции и величие нибируанцев, оставивших его погибать в прахе сотен тысяч тел. Он до сих пор удивляется, что даже спустя четыре тысячи лет люди еще во что-то верят, видимо, это было заложено генетически - подчиняться более развитым существам. Религия сейчас - это лишь один из видов политики, управления массами. По вашему лицу мне кажется, что сейчас вы назовете мои слова ересью, а может и вовсе ударите.

Ривка усмехнулась и чуть расслабилась, с доверием глядя на этого мужчину.

– Мне просто тяжело всё это принять, мне все время кажется, что я сплю, и это сон. А где сейчас этот Анкиа? Отдыхает, построив цивилизацию заново?

– Я думаю, что он, как ученый, никогда не перестает работать, мисс МакГрегор, - с небольшим укором ответил Роберт, которому определение “этот” оказалось не по вкусу, и Ривка это заметила.
– Попробуйте спросить канцлера…

***

Первые курсанты прибывали в академию с самого субботнего утра из разных уголков мира, и Ривка, взбудораженная их появлением, едва могла усидеть на месте, наблюдая за тем, как жилой корпус наполняется шумом голосов, а отдельный отсек казармы - чемоданами и дорожными сумками. В большинстве своем курсанты не были знакомы друг с другом, но, как Ривка и ожидала, все они были примерно одного с ней возраста, по крайней мере выглядели не старше двадцати пяти лет. Ривка с сомнением посмотрела на свой большой чемодан среди множества явно менее вместительных, принадлежащих будущим сокурсницам. Она не рассчитывала, что академия окажется военной и, конечно же, привезла с собой почти весь свой скарб. Обменявшись приветствиями, девушки занялись раскладываем вещей и созвоном с родными, и только лишь Ривка, надеявшаяся завести новых друзей среди анкийских отпрысков, бездельничала, наблюдая за ними из своей капсулы в углу казармы.

– Ты, смотрю, успела занять лучшую койку, - как будто бы недовольно, но вполне дружелюбно заметила разместившаяся на нижней капсуле девушка азиатской внешности с густыми темными волосами до пояса, которым Ривка могла только позавидовать.
– Я - О Мин Чжи, но лучше просто Мин Чжи.

– Ребекка МакГрегор, - с ответной улыбкой произнесла Ривка, пожав ее руку.
– Но лучше просто Ривка.
– Мне говорили, что в Южной Корее есть школа, - идентифицировав национальность Мин Чжи по имени, добавила она.
– Что же привело тебя так далеко?

Та пожала плечами и пристроилась на перекладине лестницы в капсулу Ривки.

– Семья по долгу службы отца переехала во Францию, поэтому родители решили, что мы с братом должны пройти обучение здесь. Наш отец - дипломат, он окончил в корейской военно-подготовительной академии Сиппур. Его специализация - коммуникации с внешним миром. А твои родители?

– У мамы фармацевтическая компания здесь, в Израиле. Отец недавно открыл вторую галерею искусств в Лондоне. Он художник, - без задней мысли отрапортовала Ривка, но внезапно встретила в глазах Мин Чжи удивление.
– Я что-то не то сказала?

Мин Чжи сощурилась, и ее глаза превратились практически в ровные линии, как рисуют в аниме.

– Военные в семье, политики или ученые?

Ривка на миг задумалась.

– Дядя Эдмунд служит в морфлоте.

– Он служил на Лахму?

– Нет, он просто рекрут, жизни не видит без военного режима, - еще немного, и Мин Чжи готова была покрутить пальцем у виска, однако ее лицо внезапно сменило выражение с недоверчивого на еще более удивленное, чем было до этого.

– Ты что, та самая анкийка, найденная среди людей?
– каким-то неведомым Ривке способом идентифицировала она.

Ривка только кивнула и с подозрением спросила:

– Это как-то повлияет на твое ко мне отношение?

Мин Чжи задумалась, остановив на ней взгляд - как будто оценивающий и, пожалуй, даже несколько надменный, но затем улыбнулась во всю ширь.

– Мое - ни капельки, но советую тебе быть поосторожнее с царскими детишками.

– С кем?
– озадачилась Ривка, вытянув шею из капсулы, тогда как новая соседка занялась раскладыванием своего скарба.

– Только не говори мне, что тебе еще не сказали о классовости?

– Разве у анкийцев не демократия?

Мин Чжи на этот раз не взглянула на нее как на сумасшедшую.

– Похоже ты, сестренка, совсем темная. Демократия - понятие относительное не только среди анкийцев, но и среди людей. Демократия - лишь очередная форма власти, дающая людям иллюзию свободы выбора. Но у нас дела обстоят намного серьезнее. Высокие чины передаются по наследству за редким исключением.

– Но наш куратор сказал, что, к примеру, до канцлера можно дослужиться.

– Я же сказала: за редким исключением, - усмехнулась Мин Чжи.
– Хотя не припомню, чтобы канцлерами становились анкийцы, не принадлежавшие фараонской ветви, - увидев в глазах Ривки обескураженность, она добавила: - А чего ты хотела, Мардук основал Египетскую цивилизацию и царскую династию. Не заметила, сколько в одной только академии разных безделушек и статуй, посвященных той эпохе?