— Младшие курсы мы эвакуировали, Отряд Дамблдора и кое-кто из старших ребят остались. Здесь весь Орден и бывшие ученики.

— Как? — спросила я.

— Фальшивые галеоны, долго объяснять, я перенесу тебя отсюда, — сказал он и сделал шаг в мою сторону.

Я машинально отдалилась.

— Не будь глупой! — повысил голос Сириус. — Ты ничего не сможешь сделать!

— Сириус, ты что, идиот?

Новый прилив ярости подогрел стихию огня во мне. Сириус хотел, чтобы я ушла, оставила все на упование судьбы, которое было отнюдь не благоприятным. Он хотел, чтобы я спряталась, оставив Северуса на верную гибель. Сердце кололо от неистовой боли. Снова застучали молоточки в голове... Вдруг Игорь и правда мертв?.. А я ведь так и не простила его… Чувство отвращения к самой себе снова сжало душу в тиски. Из-за меня погибают люди.

— Что ты сам здесь делаешь, когда твои друзья и крестник в опасности? — сжимая кулаки, накинулась на него я, словно обвиняя в трусости.

— Я отправлял студентов, — рявкнул он.

Глаза его наливались кровью, он был словно разъяренный бык, ждущий взмаха красной тряпки. Он не мог поверить, что я обвиняю его в трусости, но это был вовсе не укор, а безысходность, вылившаяся наружу бессмысленной речью.

— Иди сюда, — произнес он, протягивая руку, стараясь игнорировать собственный гнев.

Я просто развернулась и пошла к портрету над камином.

— Стой! — скомандовал он, собираясь схватить меня за предплечье, но не успел, я увернулась.

*

Сириус не успел схватить Анну, она извернулась и выскользнула, не позволив даже прикоснуться к себе. Внезапно она обернулась, и Блэк увидел нечто страшное – все ее лицо было искажено злобой, до этого видимо просто дремавшей в этом ангелоподобном существе. Её глаза воспламенились, и не осталось от той апрельской зелени ничего; в них была огненная ярость, светящаяся ярким белым заревом, от центра переходящим в красные языки. Это был дьявол во плоти, еще никогда. Волосы Анны тоже охватило пламя, а губы искривились, являя белеющий оскал. Он испугался не страшной стихии, готовой вырваться наружу, Сириус видел перед собой любимую девушку объятую огнем, готовящуюся к броску ядовитой кобры, и эта злоба, испещряющая её, была обращена именно к нему. Опасная, она словно превратилась в сгусток зла, будто вышла из преисподней её сидящая глубоко внутри натура. В этом существе Сириус больше не видел Анны, она испарилась…

*

Бесконтрольное пламя едва не вырвалось наружу, почему я так злилась на него? Он был полностью прав, я не имела права рисковать жизнями людей, на которых падет кара владеющего четырьмя стихиями Волдеморта. Воздух сгорал вокруг меня, становилось тяжело дышать, я чувствовала ужас Сириуса при взгляде на меня. Он был ошеломлен, и даже не глядя в зеркало, я знала, что выгляжу сейчас как дьявол или, быть может фурия, готовая в любой момент напасть на мужчину, которого хотела уберечь от всех бед на земле. Он пускай и перестал быть главным в моей жизни, но остался другом с вечно усталыми глазами. Я не могла полностью взять себя в руки, но все же развернулась и забралась на табурет, открывая картину. За ней располагался пыльный, завешанный паутиной узкий проход, в который, пригнувшись, я влезла. Не став дожидаться Сириуса, который наверняка собирался вернуться в замок, я по мере расширения прохода ускоряла шаг. В конце пути показался свет.

Я вылезла из квадратного проёма в комнату, в которой по периметру были расставлены кровати. Вот, значит, как жили студенты, прятавшиеся от неправомерного влияния Пожирателей в стенах Хогвартса. Меня встретил Билл и Флер, а так же Гарри, держащий в руках что-то, похожее на корону.

— Ты нашел её? — подлетела я к нему; ярость, словно рукой сняло, мы были на еще один шаг ближе к победе.

Но радости на лицах друзей не было, я понимала, что они думают о моем появлении, как и Сириус. Флер виновато косилась на меня. Гарри неохотно начал разговор:

— Ты знаешь, что тебе не следует здесь быть.

— Гарри, прошу, сейчас не время, я должна помочь вам.

Он знал, что я читаю его мысли, но не мог скрыть их, ведь окклюменцией он так и не овладел. Несмотря на всю нелюбовь к Снейпу, он переживал за меня, переживал за все поступки, ошибки, которые я могу совершить в порыве безумства, и искренне сожалел, хотя каменная маска на его лице не давала понять простым людям, что кроется в душе Мальчика-Который-Выжил.

Дверь, появившаяся в стене из ниоткуда, отворилась, и в неё вошли Рон, Гермиона и Драко Малфой: все были в черной копыти, быть может, это была просто вековая грязь, в их руках белели огромные клыки.

— Где вас носило? — взбешенно заорал Гарри.

Гермиона оторопела от такого выпада.

— М-мы ходили в Тайную комнату за клыками Василиска, — неуверенно ответила она.

Гарри смягчался на глазах, словно отступал его вызванный несправедливостью гнев. Безмолвно, ничего не говоря, он подошел к Малфою, в чьих руках было два клыка, и взял один. И зачем они столько набрали? Гарри положил диадему на каменный пол и сел на колени. Вещица начала дрожать, предчувствуя гибель. Это напомнило мне поведение медальона, когда он был вблизи от меня.

— Как вы прошли туда? — не отрывая взгляда от артефакта, спросил Поттер.

— Рон изобразил шипение змеи, и у нас, кажется, получилось.

Звучало странно, как Рональд мог обмануть настроенный на змееуста проход? Друзья показывали мне в прошлом году раковину, на кране которой была изображена маленькая медная змейка...

Гарри занес клык над предметом, который тут же запищал загробным троящимся голосом, и с силой ударил. Писк усилился, пришлось закрыть уши, иначе барабанные перепонки бы не выдержали. Треск, хруст, вопль агонии, и вещь просто рассыпалась в прах, оставив кучку пыли на каменном полу. Я смотрела на происходящее ошарашено, когда из тайного хода вылез Сириус.