Как бы я не хотела, встретить рождество с друзьями, с Сириусом, но я слишком многое натворила, мне есть за что себя наказывать. Вчера зачем-то ляпнула, что поездка к бабушке отменяется, и друзья с новой силой стали меня уговаривать. Я могла согласиться еще и потому, что торжество перенесли из дома Сириуса в дом Уизли, но теперь чувство вины окончательно меня сгноило.

— Тебе Добби принес письмо кстати, — сказала Джинни, протягивая мне конверт, её голубые глаза выражали явный интерес, но обычно Джинни не лезла в чужую жизнь.

Удивление на моем лице.

— С каких это пор эльфы стали разносить почту, от кого оно? — спросила я, откинув одеяло в сторону.

В голове все еще клубился туман, да и вряд ли антипохмельное зелье поможет.

— Там не подписано, я не вскрываю чужие письма.

Джинни не стала присутствовать при его распечатывании и вежливо удалилась, накинув на спину рюкзак с вещами, которые пригодятся дома. Конечно же, письмо было от Дамблдора.

«Мисс Стюарт, как только вы проснетесь, я жду вас у себя. С уважением А.Д.

P.S. Не забудьте прихватить сливочной помадки».

Я встала с кровати, едва не навернувшись на босоножке, которая в одиночестве покоилась на полу. Вторая нашлась у туалетного столика вообще на стуле. В зеркале отражалось взлохмаченное нечто с остатками вчерашнего макияжа. Тушь бессовестно размазалась вокруг глаз, а подтеки теней украшали щеки и переносицу. Нда, неважно выгляжу — это мне Джинни еще комплимент сделала. С ужасом я заметила, что ночная рубашка одета задом наперед и завязки воротника теперь находятся сзади на лопатках. Озадачил огромный синяк, красующийся на икроножной мышце. Сонное чучело с потухшими глазами никак не напоминало Анну Рахманинову, которую я знаю даже с тем гнездом на голове с начала года.

Привести себя в порядок оказалось не так-то просто. Магия спасла, но лучше всего помог душ. Снимая с себя рубашку, я с облегчением вздохнула. Слава Мерлину, что рукава длинные и скрывают татуировку, которую я забыла вчера обработать перед сном. И хоть она была бледнее в неактивном состоянии, но очень хорошо просматривалась на коже…

*

— Сливочная помадка.

Горгулья отъехала в сторону, открывая проход. Всё еще шатаясь, я взошла по винтовой лестнице, гадая, о чем же со мной хочет поговорить господин директор. Выглядеть при нем хотелось более или менее приемлемо, а головная боль могла помешать сосредоточиться на разговоре. Я постучала в дверь. После приглашения вошла и пожелала Дамблдору доброго утра, строя из себя бодрость. Он восседал за резным деревянным столом и как и в прошлый раз дружелюбно улыбался. Перед ним на тарелочках красовались аппетитные бутерброды с сыром и маслом, после взгляда на которые, мой желудок предательски заурчал, недовольный отношением хозяйки. Вчера заспиртовала, сегодня морю голодом…

— Угощайтесь, мисс Рахманинова, наверняка вы ничего не ели с утра, — понимающе предложил директор.

Я почувствовала дискомфорт от того, что голод так сильно разит из моих глаз и покушается на пищу главы Хогвартса.

— Я попросил Добби принести вам поесть, разговор может быть долгим, — словно читая мои мысли, продолжил он. — Не беспокойтесь о неудобствах и смущении — это все мелочи. Я уже позавтракал.

— Спасибо, — искренне поблагодарила я, еще неуверенно беря в руки первый бутерброд.

Директор наколдовал мне чашку очень сладкого чая с лимоном. Неужели у меня на лице написано сколько я вчера выпила?

— Профессор Дамблдор, вам удалось что-то раскопать? — не выдержала я первой.

Он улыбнулся, наблюдая за мной, и стал накручивать кончик бороды на палец.

— О да, мы, наконец, на верном пути. И я практически с точностью могу сказать, почему вы так необходимы Темному Лорду и почему вас клеймили.

Я застыла с бутербродом в руках, который так и не долетел до рта.

— Так это все-таки неспроста… — откладывая бутерброд на тарелку, произнесла я, понимая, что аппетит моментально испарился, открыв странное ощущение – передо мной, наконец, приоткрывается завеса тайн, появляются ответы на вопросы, которые я задавала себе каждый день с раннего детства, и, тем не менее, я была не готова их услышать. Мне вдруг стало страшно.

— Вы ведь знаете легенды о лесных эльфах? — он скорее утверждал.

Вытаращив на него красные после вчерашнего глаза, я удивленно спросила:

— Не понимаю, причем здесь существа из сказок?

Мне показалось, что Дамблдор очень любит моменты, когда от него ждут исчерпывающих ответов. Голубые глаза сверкали знанием.

— Не из сказок, Анна, а из легенд. Легенды, как вы знаете, таят в себе часть правды.

— Хорошо, но причем здесь я? — понимая, что ничего путного в ответ не получу, кроме новых сказок спросила я, вновь откусывая бутерброд.

— Очень даже причем, — Дамблдор сделал недолгую паузу. — Представьте, что со своей жаждой власти, силы и бессмертия Тёмный Лорд искал некий мощный источник магии, быть может — эликсир жизни. А теперь представьте, что некий сосуд силы не является артефактом, вещью или природным явлением. Что, если то, что ему нужно — заключено в некоем человеке, волшебнике?