– Я рада, что ты вернулась, Саэ-чан.

– Я тоже, - ответила, не понимая, к чему она клонит.

– Поздравляю пробуждением пламени, - Нана поворачивается ко мне и улыбается.

– Что?
– мои глаза расширяются.

Мне послышалось? Нана, женщина, которой было как-то все равно на меня, поздравляет с пробуждением пламени? Женщина, которая, по идее, не должна знать о пламени, спокойно говорит о нем? М-да, Саэ, сюрпризы еще не закончились на сегодняшний день.

– К-как вы поняли?
– вырывается вопрос.

– Поняла, что ты пробудила пламя или то, что мой сын является твоим Небом?

Кто-нибудь, остановите землю, я хочу с нее сойти!

– Вы...

Женщина вытирает руки об фартук и присаживается рядом.

– Наблюдатели пошли за Тсунаеши, поэтому я могу спокойно с тобой поговорить. Я сама когда-то владела пламенем, но после пробуждения пламени у Тсуны, оно исчезло, точнее пламя Неба поглотило мое пламя Дождя. Первый выброс всегда является самым желанным, но и самым опасным. Никогда не знаешь, что может произойти. Мне должны были стереть память, но... оно не подействовало. Чтобы не вызывать подозрений, мне пришлось изменить отношение к сыну ради его и своей безопасности, - рассказала мама Тсуны.

– Зачем вы мне это рассказываете?
– перебила женщину.

Обычно таких откровений не говорят малознакомым людям и уж тем более десятилетней девочке, которая недавно пробудила пламя.

– Твое пламя является противоположностью темному пламени Тсуны. В твоих силах изменить его чистоту и сделать более гармоничным, - было мне ответом.

Я скривилась, показывая, что не поняла ни одного слова. Изменить чистоту, сделать гармоничным? О чем вообще идет речь?

– Вижу, ты не понимаешь. Рядом с тобой Тсунаеши становится спокойнее, его пламя перестает быть темным и давящим. Ты это просто не чувствуешь, а другие - достаточно сильно. Через несколько дней после твоего отъезда, он заперся в комнате и не выходил из нее несколько дней: он пытался усмирить свое пламя. А две недели назад наш дом чуть не сгорел - Тсуна с трудом сдержал свой выброс, от дивана остался лишь пепел, -пояснила она.

– Две недели назад? Это же...
– я замолчала, чуть не сказав свой главный секрет.

Нана не прочь бы узнать продолжение, но тактично промолчала, будто я ничего не говорила.

– С появлением пламени ты вступаешь в мир мафии, и я хочу, чтобы ты была рядом с Тсунаеши, - подвела итог своей длинной речи госпожа Савада.

Я молчала. Она сказала то, что мне и так было известно, но... Она будто приглашала меня туда, просила, чтобы я в случае чего позаботилась о Тсунаеши.

– Мама!
– возмущение Тсуны был словно гром среди ясного неба.
– Мы договорились, что Саэ не войдет в мафию, что она ничего не будет знать!

– Это не тебе решать, - Нана встала.
– Рано или поздно это случится.

– Нет!
– оу, тут похоже семейная ссора назревает.
– Она не будет связана с мафией! Я не позволю этому случится!

Мне, конечно, приятно, что Тсуна обо мне беспокоится, но он ничего не сможет изменить.

– Я хочу войти в мафию, - от моего ответа все замерли.

Нана улыбнулась, а Тсуна нахмурился.

– Саэ, ты просто не понимаешь, во что ввязываешься.

Глава 11. Признание

Тсуна кинул торт на стол, жестко схватил за плечо и потащил на второй этаж. Я пыталась выравняться с ним по темпу, но потом поняла, что дом - не то место, где можно это сделать. Только пытаюсь выровняться, как по пути встречается комоды, подставка для вазы, и опять идешь чуть ли не полу боком.

Тсуна с грохотом распахнул дверь в ванную и втолкнул меня в комнату. Я хотела было открыть рот, поинтересоваться, какого только что было, как меня обдало струей несильной, но очень холодной воды. Я коснулась волос, с которых тоненькими струйками лилась вода и перевела взгляд на полыхающие темным огнем глаза Неба.

– Пришла в себя?
– Тсунаеши выключил воду и повесил душ.

– Ты...
– слова резко вылетели из головы.

Кажется, начинаю понимать людей, которые в этой ситуации ругались бы матом, потому что по-другому не выразишь свои эмоции.

– А теперь на холодную голову подумай, нужна ли тебе эта мафия, преступный мир?
– Тсуна облокотился об раковину и скрестил руки на груди.

– Ты ненормальный!
– проигнорировав вопрос, высказываю все, что думаю об этом человеке.

Можно было добавить еще парочку "лестных" эпитетов, но как ни крути, он пытается защитить меня. Я схватила первое попавшееся под руку полотенце и начала вытирать лицо.

– Не переводи тему.

– А у меня есть выбор?
– рявкаю я на него.
– Знаешь, что это?
– я протянула ему свои руки, - Это последствия одной печати, которая должна меня была убить. Тот, кто это сделал, мстил за гибель матери, в которой была виновата сестра моего дедушки. Я не хотела связываться с мафией, но она сама меня ищет и хочет убить. Как ты думаешь, что мне остается? Умереть?

Тсунаеши опустил руки и серьезное выражение лица сменилось на извиняющее. Я тем временем продолжала: