Тори вломилась к Иванне примерно за час до Нового года, размахивая надфилями и отряхиваясь от раскисших хлопьев мокрого снега. Доктор Мачкевич обнаружилась на тех же позициях у камина с зеркальцем. С радостным восклицанием «спасибо большое!» Тори убрала одолженные надфили в дожидающийся её на кровати несессер и, подойдя к Иванне, застенчиво протянула ей небольшой пергаментный кулёк.

— Это вам в качестве новогоднего презента, — пояснила она. — Порошок рога единорога. Я подумала, вам точно пригодится, тем более — свежий, с живого рога. Я завтра поищу в загоне — где-то должен быть отломанный кончик. Если найду — он ваш.

— О-о-о! — оживилась Иванна, отрываясь от зеркала, чтобы принять подарок. — Ты знаешь, это действительно пригодится, как раз применим в дозревшей затравке! Очень вовремя, спасибо. Вот я идиотка, сама же добыла волосы из его гривы, а про то, что с рога можно соскоб сделать — в голову не пришло.

— Да это вопрос однобокого восприятия, — рассмеялась Тори. — Я сама сообразила, что можно собрать порошок уже после того, как начала надфилями работать. Эх, столько добра пропало на этапе напильника! ..

— Профессора Песцовой на вас обеих нет, — раздался комментарий из зеркала.

— Ой, кто бы вообще говорил, — фыркнула Иванна. — С мамой я уже отбеседовала, она пошла салатики строгать. Это Игорь, моё, так сказать, высшее начальство, — пояснила она для Тори, которая вытаращила глаза, удивляясь, что госпожа Мачкевич вдруг заговорила мужским голосом.

— Ага, а потом она ко мне приходит и требует расходники сверх утверждённого бюджета.

— А кто на парадах поёт про поддержку талантливой молодёжи?

— Так разве я хоть раз Песцовой слово поперёк сказал? Да и не только ей. Ты же знаешь, всё зависит от грамотной и убедительной аргументации.

— Ну-ну. …Ты не обращай внимания, это мы всегда так воркуем, — Иванна вспомнила о присутствии Тори, которая тщетно пыталась сохранить вежливо-нейтральное выражение лица и не захихикать.

— Да, конечно, — смогла взять себя в руки та. — С наступающим вас! Я побегу, — она сделала вежливый книксен и, не удержавшись, добавила: — не буду мешать.

Тори убежала переодеваться, оставив Иванну дальше «ворковать с высшим начальством».

— Это одна из моих ассистенток была, — пояснила Иванна, заперев дверь и вернувшись на покрывало у камина.

— Ты специально подбираешь в друзья сумасшедших, или они сами к тебе тянутся? — поинтересовался Каркаров.

— Полагаю, второе, — поразмыслив, решила Иванна. — Вероятно, это взаимное притяжение. Знаешь, как я обзавелась ассистентами? — посмеиваясь, она поведала историю череды столкновений со славными Смитами в хогвартских коридорах. Как и предполагала Иванна, Каркаров резко осудил её ночёвку в апартаментах слизеринского декана и сказал, что на её месте принял бы все меры, чтобы впредь такая ситуация не повторилась. Иванна чрезвычайно развеселилась и заявила, что исключительно ради спортивного интереса хотела бы посмотреть на него на её месте. Каркаров обиделся и сказал, что ничего смешного тут не видит.

— Кстати, как ты собираешься встречать Новый год? Неужели в гордом одиночестве? — спросил он.

— Ну, почему же в одиночестве, я вот с тобой разговариваю, — возразила Иванна. — Или у тебя другие планы? Неужели тебя озадачили главный тост говорить?

Традиционно ученики и преподаватели на новогодне-рождественские каникулы разъезжались по домам почти в полном составе, а те, кто оставались, как правило, собирались на неформальный ужин, где официальные речи произносить было не нужно.

— Вот уж, спасибо! Нет, в этом году осталось немного совсем, пятнадцать человек, включая преподавателей. Они уже вовсю празднуют, я с ними посидел немного и ушёл, скучно.

— Вот и отлично, значит будем, как два идиота, встречать год вместе по зеркалу, — рассмеялась Иванна. — Хотя, конечно, это идиотизм, на мой взгляд, — поморщилась она.

— Ты, я вижу, как-то печальна, — заметил Каркаров.

— О… Я даже не знаю… — она задумчиво прислушалась к себе и пришла к выводу, что он, похоже, прав. — Ты будешь смеяться, но я, наверное, действительно соскучилась. Если быть совсем точной — я привыкла, что при разговоре до тебя всегда можно дотронуться, и сейчас невозможность этого меня слегка бесит, — хмыкнула она. — Давай попробуем, вдруг через зеркало получится? — она коснулась указательным пальцем стекла.

Он повторил её действие. Иванна сокрушённо вздохнула — как и ожидалось, чуда не произошло. Зеркало от долгого пребывания в её ладонях нагрелось, но всё равно оставалось бездушным артефактом.

— Ты лучше заканчивай там быстрее и приезжай, — тихо сказал он. — Поверь, меня невозможность к тебе прикоснуться просто-напросто убивает.

— Игорь, перестань действовать мне на нервы, я сейчас сопли распущу, — возмутилась Иванна, пытаясь подавить подступившие слёзы. — Если я всё время буду думать, какая я сволочь, что бросила тебя на произвол судьбы, будь уверен, моя работа не станет продвигаться быстрее. И тут что? Правильно — мы получаем замкнутый круг! Чем медленнее работа, тем дольше я тут торчу. Чем дольше я тут торчу, тем сильнее меня грызёт совесть. Оно тебе надо?