Выход.

Питтакаль проснулся за полтора часа до встречи с представителем консорциума. Когда я рассказал ему о том, что смог разобрать еще сорок тысяч кредитов, он не просто обрадовался. В его лице читалось удивление, потом стопор и погружение в собственные мысли. Когда его сознание вернулось в реальный мир, до встречи оставался всего час.

– Вчера я прикидывал варианты, как купить профессиональный корабль старателя. Его стоимость составит порядка 75 тысяч, но при удачных торгах можно сбить до шестидесяти. При выводе денег в реал, мы получим примерно шестнадцать тысяч кредитов, но тут есть варианты, как использовать сумму более грамотно. Короче, новые активы резко меняют картину переговоров и мне надо переписать план.

До самой встречи с представителем Аида, Пит делал подсчеты, записывал тезисы и аргументы. Перед самым выходом, к нам в номер доставили силиконовую маску для лица. Ходить в скафе на переговоры, не только неудобно, но и вызывает лишние подозрения. Линзы, фальшивые отпечатки пальцев, костюм, меняющий реальную форму тела. Пит сделал все возможное, чтобы скрыть свою реальную личность.

Офис для заключения контрактов с консорциумом Аид находился прямо рядом с рынком, в доках станции. Но Пит настоял на том, чтобы мы пошли в центральный офис к другому представителю консорциума.

Не знаю, с кем говорил Пит, но нас встретили у входа и сразу проводили в комнату для переговоров. Представителя консорциума звали Линч, и он сразу понял, что Пит в маске. Его руки и глаза были заменены на кибернетические импланты. Во всем остальном он был самым обычным офисным служащим. Пит сказал, что на самом деле, конкретно этот переговорщик очень и очень опасен. Линч, не имя, а прозвище известное во всем Фронтире.

Питтакаль воспользовался старыми связями и обратился напрямую к Линча, специалисту по контрактным рискам, который работал на концерн. Свою славу он сыскал, за ряд сделок награни фола, которые давали инвесторам стороне баснословную прибыль. После чего, его пригласили в роли инструктора и родителя отдела кадров отвечающего за подписание контрактов между консорциумом Аид и обычными гражданами. Для организаций Фронтира, эти контракты обладают наибольшим риском. Глаза и руки, он был вынужден заменить имплатны и протезы после встречи с одним криминальным авторитетом внутри системы, который потерял огромную сумму денег, на успешной для Линча сделке. После реанимации, операции восстановления рук и глаз, Линч перебрался во Фронтир, под крыло Аида. Тут его таланте посредника и оценщика, оценили очень высоко, и консорциум сначала поручил ему проверять все сомнительные сделки, за что Линч был признание подпольными авторитетами, как специалиста в своей области. Если обобщить всю информацию о нем, то Линч это одного из немногих лиц Фронтира, с которым можно вести дела, не боясь, что тебя кинут.

Когда из комнаты ушил все посторонние, переговорщик внимательно осмотрел Пита, потом меня и снова уставился на брата.

– Вы представились, как Пит, и сказали, что мы с вами лично знакомы. Озвучили три факта из моей… профессиональной жизни, которые посторонние знать никак не могут. А теперь пришли, замаскировавшись самым нелепым образом. Вы больше похожи на шантажиста, чем на человека, который хочет заключить контракт с Аидом.

Пит улыбнулся, и силиконовая маска немного сморщилась. Он нисколько не боялся собеседника, или последствия своего раскрытия.

– Выключите все камеры наблюдения, и мы поговорим открыто.

Мужчина кивнул и четыре угловых камеры отключились.

– Линч, я просил отключить все камеры. В том числе и ту, автономную, что встроена в ваш правый глаз.

Теперь на лице собеседника читалось удивление. Но он снова кивнул, и Пит дождавшись подтверждения снял с себя маску и линзы.

– Здравствуй, Линдер. Как видишь, у меня были причины скрываться. Думаю теперь мне не надо доказывать, что я это я, а не клон или умелый мошенник.

– Это объясняет, откуда ты узнал о камере в глазу.

– Еще бы, я сам вручил тебе этот подарок. Да и глазки твои, в нашей клиники восстанавливали.

– Господин Питтакаль Рейзенбаз, собственной персоной. Вы же погибли два месяца назад, при несчастном случае?!

– Это наши внутри семейные дела. Во Фронтире я пробуду инкогнито, по меньшей мере пять лет, и хочу вести дела с консорциумом через тебя. О моем присутствии тут, никто кроме тебя знать недолжен. Можешь спросить меня, что угодно, дабы я подтвердил свою личность. Могу дать образец ДНК или сканировать сетчатку глаза.

Линч, взрослый мужик, потупил взор и начал смотреть на стол, словно там были ответы на все вопросы.

– Назовите кодовое название проекта, который мы обсуждали два года назад на соседней станции. Это было на следующий день, после вручения мне военных глазных имплантов.

– Проект Цербер. Тогда бойцам Аида были нужны военные нейросетевые импланты с доставкой и установкой прямо на стации. Высшие чаны вашей СБ хотели наблюдать на сетевой деятельностью бойцов и попросили повесить нейросетевого жучка. Мы за месяц их установили, а потом была частичная замена, на более продвинутые модели, тем кто отличился преданностью консорциуму.

– Этого более чем достаточно для подтверждения личности. Какое у вас дело к Аиду, и чем я могу вам помочь?

– Для начала скажи, какая сейчас ставка приема игровой валюты Тальзеура?

– При малых объемах шестьдесят процентов. При больших, восемьдесят. Для вас будет семьдесят.

– Отлично. Мне нужен шахтерский контракт с Аидом на стандартных условиях. Причина моего обращения к тебе, как к риск-менеджеру консорциума, состоит в объекте покупки, условиях и сроках погашения контракта, и не большого дополнения к контракту. Я хочу выкупить корабль Авель, модель Толстяк Джо, который сейчас стоит в ремонтных доках. Проблема в том, что его владелец представляет картель Рой и они наверняка попытаются напасть на покупателя, чтобы вернуть обратно проданный товар. Скажи, я могу быть уведен, что арбитр Аида не даст согласие на проведение силового захвата моего корабля? То есть не дуэль с убийством, а целенаправленный захват корабля и экипажа.