Как и все мужчины Тейлор был до предела эгоистичен, и не находил ничего особенного в своем поведении перед отправкой в армию. Подумаешь, загулял, ну так что же?! Лили сама вывела его из себя, столь упорно отвергая его руку и сердце, ей теперь и исправлять положение.

Том, может, и стоял бы на своем, если бы в глубине души не был уверен, что Лили и пальцем не шевельнет, чтобы наладить их семейную жизнь. Даже ребенок не смягчил эту фурию, и вряд ли ему стоит надеяться на разительную силу собственного обаяния или на покорность супружескому долгу.

– Сколько женщин у меня перебывало, причем всяких - и гордых как королевы, и сволочных как прожженные проститутки. Да я, даже при всем желании, не смогу их всех вспомнить или сосчитать,- гневно жаловался он брату,- и никогда, никаких осечек, стоило только поманить пальцем. А вот собственная жена воротит нос, как от навозной кучи!

Герцог терпеливо слушал брата. Прошла уже неделя после его приезда.

– Со своей женой ты сможешь разобраться только сам!

Надо сказать, что родовое гнездо Мортландов превратилось в место паломничества всей округи. Поводов было предостаточно - тут тебе и рождественские праздники, и прибытие младшего Тейлора из армии, и, наконец, появление наследника. Не надо также сбрасывать со счетов ещё и гостеприимный нрав герцогини - дама обожала гостей, привечала их, как могла, устраивая бесконечные балы и вечера.

Братья редко оставались одни, вынужденные терпеть общество своих деревенских соседей - людей, по большей части, скучных и нелепых. Но сегодня с утра бушевала метель, превратившаяся к вечеру в настоящий снежный ураган. Вьюга завывала в каминах, сотрясала стекла старого дома, норовя ворваться вовнутрь, но она принесла отдых, уставшим от наплыва гостей братьям Тейлорам.

Всю неделю Том терпеливо пытался изображать заботливого супруга у постели больной жены, но без особого успеха.

Каждый раз, когда он заходил в спальню жены, у той сразу же закрывались глаза, и она, даже не особенно стараясь, делала вид, что смертельно устала и желает отдыхать.

На вопросы супруга Лили если и отвечала, то настолько кратко и недружелюбно, как будто имела дело с едва знакомым, крайне неприятным человеком. Можно только представить, как это всё бесило Томаса - баловня женщин. Ладно, презрительное пренебрежение до свадьбы, но терпеть такую холодность от собственной жены?

Воспользовавшись отсутствием посторонних, Лили в этот вечер впервые после родов посетила гостиную. Исхудавшая, бледная и подавленная, она уселась с книгой среди щебечущих о всякой ерунде теток и исподлобья поглядывала на деверя.

С некоторых пор она его панически боялась. И дело было не в том, что деверю стали известны все её тайны, а в тревоге за жизнь маленького Алекса. Малыш не был Тейлором, и, как знать, что об этом обстоятельстве думает этот суровый и нелюдимый мужчина? Ведь убить маленького человека так просто! Он слабенький, беззащитный, а нянька вместо того, чтобы денно и нощно следить за новорожденным милордом, норовит смыться на кухню - пить чай, да сплетничать с кухаркой.

Между тем, Томас, обрадованный тем, что жена соизволила покинуть свою комнату, моментально пристроился рядом.

– Что читаем, дорогая? Может, и мне побаловать себя чтением?

Лили нелюбезно сунула ему под нос обложку.

Зима, почти тюремный режим лишенной привычных развлечений беременной женщины, и неотступные мысли о грядущем испытании пристрастили не очень любящую книги маркизу к подобному времяпрепровождению.

И сейчас она читала последний роман тети Джейн о любви молоденькой девушки к священнику, который отказался от невесты в пользу миссионерского служения. И когда сподвижник скончался, обращая дикарей в христианство, где-то в дебрях Африки, то ей в траурном конверте прислали засушенную фиалку, и она навечно обрядилась в траур.

Вряд ли, её супруг даже под дулом ружья согласился бы вникать в подобную ахинею!

– Конечно, прочтите,- нехотя ответила она, пытаясь убрать как можно дальше свое колено от заигрывающих прикосновений мужской ноги,- но сомневаюсь, что этот сюжет найдет отклик в вашем сердце! Впрочем, если у вас есть намерение принять сан и отправиться в Африку для миссионерской деятельности...

– Том так и сделал, - неожиданно влез в разговор герцог, всё это время глазевший в окно на разыгравшуюся бурю,- если бы у него в невестах ходила такая же тоскливая дура, как главная героиня романа! Женские образы вам удивительно удаются, тетя Джейн, таких меланхоличных идиоток едва ли встретишь на всем пространстве двух королевств, иначе английскую нацию давно бы постигла катастрофа безбрачия!

Тетя Джейн обидчиво выпрямилась - она не терпела критики своих детищ.

– Не все такого мнения как вы, дорогой племянник,- поспешила вступиться за старшую младшая сестра,- все наши знакомые леди просто в восторге от романа. Им зачитывается вся Англия!

– Если ваши слова были хоть в малой толике верны, мне не пришлось бы покрывать убытки издателя,- язвительно отрезал Мортланд,- или 'вся Англия' - это три десятка старых дев, которые способны муссировать любую чушь, где главный герой меняет брачный венец на дела весьма далекие от супружества? Этим они оправдывают собственные неудачи в попытке выйти замуж!