Игра продолжилась. Мы весело болтали «ни о чем», причем Ямамото и Мукуро принимали участие в беседе, а Франя язвил, тролля всех подряд, ну а результатом этой болтовни становилась скоординированная игра сестер Светловых, которые таким незамысловатым макаром передавали друг другу информацию о картах.

— Кааать, — протянула Маша через некоторое время, зевая, — я тут чего вспомнила. Точней, забыла. А Блиновы в гости собирались на этих выходных или на следующих?

— Не знаю, — пожала плечами я. — А что, они всей семьей приехать должны?

— Ага, — кивнула Маша. — Ну, надеюсь на это. Их старичок-то точно будет, а там посмотрим.

— Ясно, надеюсь, все приедут, — кивнула я и пошла с единственного у меня туза — червового.

— Офигеть не встать! — нахмурилась Маша. — Ты там что, одних козырей нахватала?

— Не скажу, — пожала плечами я и показала сестре язык.

— Да ну на фиг! — фыркнула Маня и взяла карту. — Блин, бесит… Ладно, всё равно я тебе не проиграю, сеструха! А проиграю — мы с Блиновыми потом тебя в игру затащим и обыграем, понятно? И мстя моя будет страшна!

— Ой, боюсь-боюсь, — рассмеялась я, поняв, что у Маши на руках все четыре туза. Как так? Да очень просто. «Блинов» — это туз, а «Блиновы в гостях» — четыре туза в одних руках. Жаргон шулеров, так его разэдак!

Мы перекидывались картами, на первый взгляд ничего не значащими фразочками и особыми жестами, из-за запертого окна становилось всё жарче, а игра близилась к концу. Такеши всё это время внимательно следил за моими действиями, но, к счастью, не подавал виду о том, что некоторые мои ходы казались дико нелогичными. Фран как всегда был пофигистичен, а его учитель — загадочен, но выиграть он бы просто не сумел, по крайней мере, я не верила в проигрыш Маши. Слишком высок ее уровень профессионального каталы…

— Марафет бы навести, — протянула Маша, спустя еще пять минут, потирая левое нижнее веко, — а то, кажись, тушь течет.

— Ну вперед, закончим — подправишь свою красоту нарисованную, — хихикнула я.

— Да прям, нарисованную! — возмутилась моя сестра. — Она настоящая! И вообще, отведи крокодила к косметологу — он красавцем станет, но это к профи, а я крашусь дома, а не у дипломированного специалиста!

Отбросив лишнюю ерунду, выделю слово «марафет», то бишь «всё в ажуре», и просьбу об отводе — то есть отвлечении Мукуро от колоды…

Фран пошел под меня бубновой десяткой, а я, отбиваясь, выдала:

— Ага, Мань, знаешь, ты права. Ну вот как никогда права! — я отбилась и пошла под сестру. — Но знаешь, Ананасовой Фее даже дипломированный не поможет. Как был дикобразом, так и останется: у него в иголках уже лак застыл и его не расчесать.

— Ку-фу-фу, — воззрившись на меня как на врага народа, рассмеялась явно разозлившаяся Фея нашей губернии, а Маша, быстро отбившись, потянулась к колоде. — А ты считаешь возможным оскорблять человека, раз недолюбливаешь его?

— Не-а, — хмыкнула я. — Я считаю возможным говорить человеку всё, что я о нем думаю, чтобы не становиться подлизой и льстивой кралей. Мы андестенд друг друга?

— Хорош, — бросила Маша, понявшая, что последний вопрос был адресован ей, равно, как и слова о том, что я собираюсь скинуть даму, то есть «кралю»… — А то устроили разбор полетов! Хочешь его обзывать — обзывай, сеструх, но не перебарщивай.

— Да я и не перебарщиваю, — пожала плечами я, поняв, что скинуть можно лишь одну даму. — Я лишь говорю, что думаю.

— Значит, ты о нем всё же думаешь? — съязвил Фран.

— Ага, ежесекундно, — усмехнулась я. — Он мне даже снится. В кошмарах!

— Это уже серьезно, — протянул Франя. — Обсессии, навязчивые мысли…

— Ага, психика у меня ушатана вусмерть, — хмыкнула я, а Мукурыч заявил:

— Похоже, контакт нам наладить не удастся.

— Почему же, — пожала плечами я, резко нахмурившись. — Вот скажите, Вы Хром могли бы убить?

Повисла тишина. Мукуро воззрился на меня с хитрым выражением харизмы и явно просчитывал варианты ответов, я же смотрела в его разноцветные гляделки и думала, что именно от этого ответа будет зависеть мое к нему дальнейшее отношение…

— Кто знает, — наконец протянул он. — При необходимости ты бы тоже смогла убить друга. Ради спасения жизни сестры, например.

— Хм. А ради собственной выгоды? — конкретизировала я. Игра застопорилась, но мне на это было начхать. Мне нужен был ответ.

— Моя цель — уничтожение мафии, — выдал этот параноик. — И ради нее я пойду очень на многое. Но нет, ради целей, не связанных с главной, я бы ее не тронул.

Я мысленно занесла этого гада в список людей, которых ненавижу, но не презираю, потому как уж больно честные были у него в этот момент глаза, и, чуть усмехнувшись, покачала головой.