Сегодня был день воспоминаний, поэтому Влад, как выражаются маглы, отмотал плёнку назад — и с отчаянной ясностью осознал, как зациклился в последнее время на настоящем, на данном моменте, отбросив всё прочее. Возможно, причиной тому было его душевное расстройство, которое, благо, стало отступать под действием целебных чар и лекарств; возможно, причиной частично было и то, что каждый миг он ждал нападения, укора, удара; возможно даже, он просто разучился видеть ценность обращения взгляда в прошлое и вероятное будущее — очень недальновидно, надо сказать. Но теперь, кажется, эта способность начала возвращаться, и Влад посмотрел словно со стороны на свою жизнь.

Стоило признать, что он не только боялся Адлера, но и восхищался: его умом, талантом, харизмой. Даже той Тёмной аурой, что проявилась уже после того, как Семёрка покинула Дурмстранг, — даже тогда Влад продолжал тихо восторгаться тем, как решителен в любом своём замысле их предводитель. Даже когда Петар… когда он выразил порицание, Адлер ни секунды не сомневался в движении палочкой и словах заклинания. Не наслаждался демонстрацией собственного превосходства. Делал так, как считал необходимым. И было в осознании этого факта что-то такое, привлекавшее Влада — наверное, то, что ему самому подобная решимость не была дана… Нет, не совсем то. Это была хорошая легенда для отца, но всё же она не есть правда.

Права была в том, что Влад искренне хотел следовать за кем-то настолько решительным и уверенным, правящим окружением твёрдой рукой, как Адлер Гриндевальд. Пусть даже к этому примешивался страх и осознание собственной ничтожности.

Внезапно Адлер остановился посреди пляжа. Шедший позади Влад в непонимании посмотрел на его напряжённую спину.

— Что случилось?

— Мы далеко от дома, — сказал Адлер, не то отвечая ему, не то отмечая данный факт для себя. — Можем поговорить.

— О чём?

Теперь он развернулся.

— Ты знаешь, что я лжец, Влад, — негромко произнёс Адлер. — Вечно вру и притворяюсь… Но сегодня я хочу быть с тобой честным.

От его тона и взгляда стало очень тревожно. Что-то назревало.

— Ты никогда не спрашивал меня, какова цель, к которой мы стремимся, — резко перейдя на тон строгий и почти разочарованный, заметил Адлер.

Влад потупился.

— Я никогда не видел необходимости…

— Спроси сейчас.

Прозвучало, как требование. Но исполнять его, как делал обычно, Влад не решался — опять-таки научен был опытом. Видя его нерешительность, Адлер резче повторил:

— Спроси.

Влад сглотнул ком в горле и осторожно поинтересовался:

— Какова твоя цель, Адлер?

— Общее благо.

Вот теперь Влад вскинул голову и посмотрел на него, едва удержавшись от аханья. Не может быть, невозможно!.. Адлер хочет сказать, что поддерживает идеи великого предка? Или он опять врёт, пытаясь вывести Влада на чистую воду… в чём-то? Но ведь Гриндевальд защищал его, полукровку, от которого прочие отвернулись… Хотя, зачем тогда он спутался с Максом и работает на Тёмного Лорда?..

Мысли со скоростью света сменяли одна другую. Кажется, они отражались и на лице — Адлер усмехнулся, видя произведённое его словами впечатление.

— Тебе сложно в это поверить, я вижу, — сказал он. — Что ж, это значит, что я хорошо скрываюсь за маской поборника господства чистокровных.

— Н-но… — Влад осёкся, опасаясь продолжать, однако Адлер кивнул ему, позволяя закончить, — почему ты притворяешься им?

— Потому что мне это выгодно, — Адлер пожал плечами почти беспечно. — Считая на данном этапе меня одним из своих, будущие противники не вставляют мне палки в колёса, и я имею возможность готовиться к настоящему своему выступлению. Кроме того, террор, который сейчас устраивают фанатики идеи превосходства чистокровности, сыграет мне на руку в дальнейшем.

Владу хотелось спросить, как именно это будет, но он не решился. Адлер, конечно, заметил.

— Не беспокойся, я всё тебе объясню, — он подошёл ближе и опустил руку Владу на плечо. — Ты же будешь со мной в этой битве, правда? Твой дед был адъютантом моего прадеда в самые непростые для него сороковые года, был его верным товарищем до конца — а ты будь им для меня, ведь ты как никто другой должен понимать, насколько прогнил и изжил себя старый порядок. Ты знаешь, что маги вымрут, если не прекратят вести бессмысленные войны между собой, не замечая нашего главного врага — маглов, опередивших нас в техническом развитии куда больше, чем было в начале и середине века. Как много ещё им потребуется времени, чтобы изобрести прибор, который засечёт наше существование? Где гарантия, что после этого маглы не решат не делить мир и «свои» страны с каким-то другим обществом, что они не атакуют нас первыми? Мы не можем этого допустить, ты же понимаешь.

Адлер смотрел очень прямо, требовательно, — его горящий взгляд сложно было выдерживать. Но Влад по-настоящему постарался, и это придало ему смелости.

— Тогда зачем… — тихо проговорил он, — зачем всё это время ты так обращался со мной, если намеревался завербовать для своей настоящей войны?

Адлер нахмурился — кажется, ему не понравилась подобная мелочность в то время, когда он говорил об Общем благе.

— Потому что мне необходимо было выяснить, насколько ты силён, — он крепче сжал его плечо. — И ты сильнее, чем мне представлялось вначале, Влад. Сильнее, чем сам думаешь.