— Вы нездоровы, герр Гриндевальд? — забеспокоился Игорь; как раньше он носился с Крамом, рассчитывая пропихнуть его в Турнир, так теперь он явно надеялся примазаться к Геллерту. «Это ты, Игорь, зря…»

Геллерт смерил его тяжёлым взглядом.

— Молодой человек, — проговорил он мрачно и мощно, — мне сто одиннадцать лет, последние сорок девять из которых я провёл в заточении в замке в горах. Как вы думаете, каково моё физическое состояние?

Игорь не нашёлся с ответом и отступил в тень Олимпии. Мадам Максим сложила руки на груди и проронила:

— Что же, будем надеяться, что возг’аст не сделать вам пг’ег’аду для того, чтобы достойно выступить в Туг’ниг’е, — она чванливо кивнула всем и первая покинула кабинет.

Геллерт скривился и пробормотал ей вслед что-то подозрительно похожее на «Чёртовы французы».

— Куда мы идём?

— Я покажу тебе самые основные места школы, — пояснил Альбус и указал Геллерту на уходящий вбок коридор. — Вон там находится больничное крыло; наша школьная медсестра мадам Помфри всегда готова помочь, если что-то потребуется.

— Да что мне может потребоваться? — протянул Геллерт с раздражением. — Мне ведь правительство выделило личного врача, чтобы хранил и оберегал. Вот представляешь, как у нас заботятся о заключённых!

— Вам не стоит ёрничать, герр Гриндевальд, — подал голос следовавший за ними доктор Шурле. — Вам предстоит участие в состязании, которое может закончиться плачевно, если вы не наберёте хотя бы сколько-нибудь приличную форму.

Геллерт закатил глаза.

— На самом деле, — тихо сказал он Альбусу, — я разгадал их план. Всё специально подстроено так, чтобы Дурмстранг в этот раз взял Кубок Трёх Волшебников. И так ведь понятно, что даже будь я прикован к инвалидному креслу, все эти дети мне не соперники.

— Это уже тянет на заговор, — прошептал Альбус в ответ, строя строгое лицо. — Как считаешь, французы тоже замешаны?

— Да они во всём замешаны и всегда!..

— Неужели я в сто лет тоже буду такая? — сокрушённо спросила пустоту шедшая рядом Минерва. — Не приведи Мерлин!

— А что плохого в том, что мы сохраняем бодрость духа? — мгновенно спросил её Гриндевальд. — Люди становятся стариками только когда сами начинают себя ими считать… Мне вот, к примеру, сейчас лет семнадцать, — заявил он с апломбом.

— Да-а, мне тоже что-то около того, — поддержал Альбус, впервые за долгое время получая искреннее удовольствие от времяпровождения.

Минерва прищурилась, а затем сделала неожиданное: свитком с расписанием, который сжимала в руке, стукнула обоих по макушкам.

— Вам по сто с лишним лет, и вы — самые сильные волшебники века! — прикрикнула она, грозно сверкая глазами из-за стёкол очков. — Ведите себя соответственно!

Геллерт приосанился.

— Как угодно, фрау. Вы желаете узреть тех, кто бился на фронтах войны, кто видел кровь и пускал её врагам? Извольте, — он сделал резкое движение рукой — и его «телохранители» мгновенно выхватили палочки, навели на него. Но Геллерта это ничуть не тронуло, и он разогнул указательный палец, направив его на спокойно наблюдавшего за происходящим Альбуса. — Я достаточно сведущ в беспалочковой магии, чтобы прямо здесь и сейчас оборвать жизнь Альбуса. Он знает это и может подтвердить.

— Знаю, — умиротворённо произнёс Дамблдор, — и подтверждаю.

Все в коридоре затаили дыхание: доктор Шурле, не знающий, что делать, стражи Гриндевальда, пытающиеся понять, атаковать им или нет, Минерва, шокированная тем, что вызвала своими словами.

Альбус спокойно наблюдал за тем, как на кончике вытянутого в его сторону пальца Геллерта собирается магия. В следующий миг заклинание было сотворено.

— Но куда веселее будет выставить его ещё большим идиотом, чем он является, — ровно закончил Гриндевальд.

МакГонагалл зашипела сквозь стиснутые зубы не хуже рассерженной кошки и стремительно прошла мимо них дальше по коридору.

Превратив участок стены в зеркало, Альбус с интересом посмотрел, что Геллерт с ним сотворил. Всё оказалось не так плохо, как могло быть: всего-навсего клоунская раскраска на лице, красный нос и смешной колпак.

— Мне кажется, ты за время заключения растерял навык, Геллерт, — заметил он.

Гриндевальд оскалился.

— Разве? — проронил он и последовал за Минервой.

Попробовав снять колпак, Альбус понял, что был неправ.

Аберфорт как всегда встретил брата тепло.

— Какого чёрта тебе надо, Альбус? — спросил он прежде, чем открыл дверь «Кабаньей головы». — Мать честная! — он уставился на лицо брата.

— Хорош, да? — едко поинтересовался Геллерт и протиснулся мимо Аберфорта в трактир. — Как жи?..

Договорить он не успел — развернувшись, Аберфорт со всей силы, коей было много, заехал ему кулаком по лицу. Гриндевальд упал на грязноватый пол и коснулся разбитой в кровь скулы.