— Упс, — пробормотала Анко, выдёргивая кунай из коры и беря трупик в руки.

Белые змеи до сих пор ассоциировались у неё с учителем. Орочимару рассказывал когда-то, что особи такого окраса очень редки, потому-то он так дорожил белой змеиной кожей, хранившейся у него много лет в специальном стеклянном контейнере. Так что теперь, держа в руках это тельце, Анко вдруг почувствовала себя крайне неловко, будто лишила мир чего-то уникального, какого-то чуда. «Это всего лишь змея», — одёрнула себя Анко. Она уже готова была положить трупик в карман, чтобы позже снять кожу и по возвращении в Коноху отнести в террариум, как вдруг змея извернулась и, больно укусив куноичи за палец, выскользнула из её рук.

— Вот зараза! — проворчала Анко, стараясь по возможности быстро отсосать яд из раны. Конечно, в её теле имелись антитела ко многим ядам, в том числе и животным, но лучше всё же перестраховаться.

Опустив взгляд в траву, туда, где скрылась, ускользнув от неё, змея, Анко вдруг заметила среди палой листвы странный блеск. Всё ещё держа палец во рту, она присела на корточки рядом с тем местом и, осторожно протянув здоровую руку, извлекла из-под низко сомкнутых ветвей можжевельника какой-то предмет. Присмотревшись получше, Анко поняла, что это красивая и до жути реалистичная, выполненная из серебра увеличенная копия скорпиона.

«Это что ещё такое?» — растерянно подумала Анко, ставя фигурку на ладонь и осторожно касаясь её головы указательным пальцем. Серебряные челюсти тут же пришли в движение — и скорпион, стремительно подавшись вперёд, впился жвалами в ранее уже пострадавший от змеиного укуса палец. Анко вздрогнула, почувствовав, что эта штуковина сосёт из неё кровь.

— Чёрт возьми! — Анко резко отдёрнула руку и уже собиралась сбросить непонятную вещицу, но та проворно перебежала с ладони на её запястье и обхватила его тремя парами ножек. Анко попробовала разжать их хватку, но штуковина держалась на её руке ох как крепко; потянув фигурку за хвост, Митараши вскоре сдалась, понимая, что скорее оторвёт себе такими темпами руку, и с отчаянной злостью воскликнула: — Да отцепись же ты от меня!

И тут скорпион, к огромному её удивлению, подчинился: серебряные ножки разжались, и Анко поспешила стряхнуть с себя подозрительную вещицу. Отлетев обратно в кусты, фигурка не спеша поднялась на ноги; походила она в этот момент на домашнего питомца, беспричинно ударенного хозяином.

Заворожённая и даже, что уж скрывать, немного напуганная тем, как легко и быстро, точно живой, двигается выполненный из серебра предмет, Анко сделала шаг назад. Скорпион, наоборот, подался вперёд.

— Что тебе от меня нужно? — увидел бы кто из подчинённых её сейчас — точно бы подумали, что Митараши свихнулась.

Вещица подкралась чуть ближе и задвигала хвостом с длинным жалом вверх-вниз. Несколько мгновений внутри Анко боролись опасение с любопытством, но последнее ожидаемо победило, и она опустилась коленями на пожухлую траву. Медленно и осторожно она протянула вперёд левую руку. Скорпион сделал ещё несколько шажков вперёд, вновь подвигал хвостом, а затем, проскользнув под её рукой, запрыгнул на запястье и вновь обхватил его ножками, скрестив клешни над тыльной стороной ладони куноичи.

— Твою же ж… Ты опять? — пробормотала Анко, озадачено глядя на штуку у себя на руке. — Слезь немедленно.

Скорпион опять подчинился команде и осторожно перебрался на раскрытую ладонь.

— И в чём прикол? — спросила Анко у него.

Серебряная фигурка не ответила, но выставила чуть вперёд хвост; его последний сегмент, из которого торчало длинное жало, открылся, и внутри него оказалась стеклянная ампула.

— Это для яда?

Скорпион щёлкнул клешнями и замотал хвостом вверх-вниз. Анко на какое-то время задумалась, формулируя свой следующий вопрос.

— Я твоя хозяйка?

Опять последовал утвердительный знак.

— А зачем ты мне?

Скорпион поднёс жало к коже куноичи и коснулся её, впрочем, не прокалывая.

— Чтобы жалить моих врагов?

Фигурка снова потрясла хвостом.

— Хм, да уж… — у Анко в голове не укладывалось, как может изделие из серебра понимать её, более того, вести своего рода диалог. — Ну… тогда забирайся на руку, что ли.

Глядя, как скорпион послушно выполняет её команду, Анко вдруг вспомнила статуэтку трёхногой жабы, которую Токума нашёл возле Югакуре. «Странная энергия, значит, — подумала она, возвращаясь к лагерю. — Посмотрим, что Токума скажет об этом».

Когда она подошла к месту стоянки, то было погружено во тьму. Находясь в Стране Звука, коноховцы предпочитали не разводить огня, опасаясь привлечь к себе внимание местных шиноби или бывших подручных Орочимару, после его смерти слонявшихся без дела.

— Вас долго не было, — негромко заметил сидевший в центре полянки Токума; как видно, первым выпало дежурить ему.

— Я думала, что нам делать дальше, — спокойно сказала Анко, устраиваясь рядом с ним, стараясь произвести впечатление уверенного в своих силах капитана отряда. — А пока ходила, нашла вот это, — она подтянула повыше левый рукав пальто, обнажая запястье, вокруг которого обвился серебряный скорпион.