Он милостиво кивнул и, отведя с глаз чёлку, стал читать:

Чтобы достигнуть просветленья, потребно Шесть путей пройти сквозь шесть миров, и лишь не потеряв себя спасенье и покой ты обретёшь.

В миру Богов столкнёшься ты с блаженством, познаешь счастье — но и страх, что в одночасье ты всего лишишься — и без этого никак.

Путь Демона — бороться, мир менять, хотеть добра, но зло свершать.

Мир Людей подарит чувства и стремленья, желанья и смиренье; там вкусишь радость ты и боль.

Как зверь лесной бороться будешь ты за жизнь, за каждый вздох, за каждый миг в миру Животных.

Встав на путь голодных Духов, испытаешь ты жажду, что не насытить, не изгнать.

Мир Ада станет для тебя путём сквозь ненависть и злобу.

Внутри тебя есть Зверь, что втянет в передрягу, но всё же сердце на верный путь направит, а глаза увидят свет и там, где есть лишь тьма.

— Жесть какая-то, мм, — проговорил Дейдара, когда Мадара закончил.

Тобирама повернулся к Первому.

— Что скажешь, брат?

— Что это похоже на список дел, — отозвался Хаширама почти даже серьёзно. — Как видно, Рикудо Сеннину пришлось выполнить его весь, чтобы «обрести спасенье и покой».

— И, возможно, получить силу Мудреца, — задумчиво произнёс Итачи. — Описанные здесь миры полностью соответствуют Шести Путям, доступным обладателю Риннегана.

— Ну, для нас, похоже, высшие силы решили работку упростить, — заметила Анко.

— Получается, для каждого из нас предназначено одно из этих испытаний, — Четвёртый внимательно посмотрел на пергамент, который Мадара уже прикрепил к доске, созданной специально для вывешивания листов с заметками и результатами.

— И, как видно, лишь когда каждый справится со своим, мы сможем вернуться домой, — добавил Третий.

Саске перечитал текст ещё раз; дойдя до последнего абзаца, он нахмурился.

— Зверь, сердце и глаза, — тихо проговорил он, но брат всё равно услышал и повернулся.

— Бидзю и наследие, оставленное Рикудо Сеннином потомкам.

— Может, это ключ, даттебаё? — предположил Наруто.

— Скорее, всё вместе, — отозвался Минато, задумчиво поглаживая подбородок. — Я считаю, нам стоит сейчас сосредоточиться на выполнении условий Путей.

— Осталось всего ничего: понять, кому что делать, мм, — хмыкнул Дейдара.

— Думаю, каждый должен решить это сам, — мягко сказал Хаширама. — Мы все должны прочувствовать и осознать своё предназначение.

Предупреждение Тео о регулярных утренних перепалках Саске принял к сведению, поэтому на следующий день покинул спальню ещё до того, как соседи проснулись. Гуляя по замку, он размышлял о том, что услышал накануне.

Итачи уже раньше знакомил новичков в команде с гипотезой о соответствии попавших в этот мир шиноби Шести Путям Мудреца, а теперь это подтвердилось расшифровкой заклинания. Похоже, ключ к возвращению домой и в самом деле крылся в том, чтобы достойно отыграть предназначенные им роли — не самое худшее, что могло бы быть. Правда, теперь получалось, что каждой Стезе соответствует по два человека, и не совсем понятно было, необходимо для «зачёта» выполнить условия обоим или хотя бы одному из них. Впрочем, как бы то ни было, сейчас стоит сконцентрироваться на своей цели, а не на пустых рассуждениях.

Но какой же из путей — его? Саске склонялся к мысли, что это путь либо Демона, либо Ада, либо Людей. Он много натерпелся за последние годы, пропустил через себя много ненависти, боли и испытаний, но в то же время в его жизни были и хорошие моменты, когда Саске состоял в седьмой команде. Однако всё-таки парень подозревал, что скорее всего ему соответствует Стезя Ада — путь, лежащий сквозь злобу и ненависть.

Слишком углубившись в свои мысли, он долго блуждал по замку, и в Большом зале появился уже когда улетали последние почтовые совы. При всей сосредоточенности на своих проблемах, Саске сразу отметил напряжение, царившее за преподавательским столом: Альбус и Минерва, оба с озабоченными лицами, были поглощены разговором; Помона, подперев «Ежедневный пророк» бутылкой кетчупа, сосредоточенно читала первую полосу; Итачи и Анко тихо обсуждали что-то, а сидевшая на дальнем конце стола Долорес время от времени поглядывала то на них, то на директора с замом.

— Что-то случилось? — спросил Саске, садясь напротив Тео за слизеринским столом; у парня в руках тоже был «Пророк», который он внимательно изучал. — Профессора какие-то напряжённые.

— Оно и немудрено, — отозвался Тео и протянул Учихе газету.

Всю первую полосу занимали десять чёрно-белых фотографий, на девяти из которых были мужчины, а на десятой — женщина. Безмолвные, надменные, некоторые с маньячным блеском в глазах — они нагло скалились со страницы; под каждой фотографией значилось имя и преступление, за которое этот человек был посажен в Азкабан.

— Пытки, убийства, передача секретных сведений, применение заклятия Империус, убийства, — вполголоса прочитал Саске послужной список Пожирателей Смерти.

Перегнувшись через стол, Тео постучал пальцем по заголовку над фотографиями: «МАССОВЫЙ ПОБЕГ ИЗ АЗКАБАНА. МИНИСТЕРСТВО ОПАСАЕТСЯ, ЧТО «ДУША ЗАГОВОРА» СТАРЫХ ПОЖИРАТЕЛЕЙ СМЕРТИ — БЛЭК».

«Вчера поздно вечером Министерство магии сообщило, что из Азкабана совершён массовый побег.

В ходе беседы с репортёрами у себя в кабинете министр магии Корнелиус Фадж подтвердил, что несколько часов назад из камер строгого содержания совершили побег десять заключённых, о чём, ввиду особой опасности беглецов, он уже проинформировал премьер-министра маглов.