Мы с мальчишками и псом едем туда на Рождество и вваливаемся в дом, сжимая в руках охапки подарков. Я отправляюсь в ванную, а снаружи переполох. Мальчики кричат, что Нэпал ищет меня. Я зову своего пса, и он просовывает нос в дверь ванной. Нэпал смотрит на меня, держа что-то в зубах. Это мои ключи от машины, а я и не знал, что потерял их. Наверное, я не заметил, как они выпали, а вот Нэпал заметил. Он убедился, что я в доме, в безопасности, а потом отправился искать ключи. Вот это пес!

Мы собираемся в патио на заднем дворике. Отец разжигает огонь в полуоткрытой печи для барбекю. Для меня в моей коляске даже сейчас, в декабре, там достаточно тепло. Рядом люди еще доигрывают партии в гольф. Несколько человек в гольф-мобилях останавливаются возле ближайшей лунки для последнего удара.

Мой отец — невероятно общительный человек. Опираясь на забор, он начинает болтать с ними. У одного из парней черный лабрадор, судя по всему — девочка. Она явно чует Нэпала и рвется через забор, лает и скребется, пытаясь привлечь внимание моего пса.

Я не могу приблизиться к забору, потому что коляска не проедет по траве, да и земля неровная. Мы с моим псом можем находиться только в патио. Нэпал сидит там, спокойный как удав, не покидая свой пост возле коляски. Даже перспектива немного пофлиртовать с чертовски эффектной лабрадорихой его не соблазняет.

— Это я ее выгуливаю так, сидя в гольф-мобиле, — шутит парень по ту сторону забора.

— Она красавица, — отвечает отец и оглядывается на патио. — Мой сын Джейсон — ветеран-инвалид, а это его пес-помощник — Нэпал.

— Ничего себе! Какой крутой у вас зверь! Как вам удалось воспитать его таким послушным? Он невероятно спокоен. Посмотрите, как бесится Дотти, а ему хоть бы что.

Прежде чем я успеваю ответить, отец объясняет:

— Это пес-помощник из СПНВ. Эта организация воспитывает собак-компаньонов. Их очень тщательно дрессируют. Они умеют все что угодно, хоть носки с вас снимать. Знают пятьдесят разных команд…

— Пап, с теми командами, которым я его обучил, получается около шестидесяти, — мягко поправляю я.

— А, ясно. Да, шестьдесят. На момент передачи ветерану такая собака стоит сорок тысяч долларов.

— Пятьдесят тысяч долларов, пап.

— Ага, пятьдесят. Пятьдесят. Ну, СПНВ — просто потрясающая организация. Вы подождите секундочку, у меня в доме есть буклеты, вдруг вам будет интересно взглянуть…

Отец бежит в дом, возвращается с пачкой буклетов СПНВ и протягивает их через забор гольфисту.

— Если ищете, куда отправить пожертвование на Рождество, то более достойной организации вам не найти, — говорит он.

Парень отвечает, что сделает пожертвование для СПНВ. Он желает нам веселого Рождества, садится в свой гольф-мобиль и уезжает. Его собака бежит за ним.

По традиции в этот вечер папа одевается Санта-Клаусом и раздает подарки. Конечно, мальчики его не узнают, для них он лишь великан в костюме Санты. Но в этот вечер ему приходится делиться славой. Маме удалось соорудить костюм Санты для Нэпала. Это красный колпак на резинке, красный жилет и даже густая белая борода. Нэпал во всем этом чувствует себя совершенно свободно. Он осторожно, по одному, берет в пасть подарки, которые поручила ему раздать моя мама, и относит людям. Лучшего Рождества для мальчиков и придумать нельзя.

Начинается еще один год. Мы с Нэпалом вместе уже девять месяцев, и, оглядываясь назад, я понимаю нечто важное: я прожил три жизни. До инвалидной коляски. Потом в инвалидной коляске. А теперь у меня жизнь-с-Нэпалом.

В первой жизни я мог ходить, бегать и прыгать с парашютом. Это было потрясающе. Во второй я ничего этого делать не мог. Она состояла из одних лишь потерь и была в основном жалкой и унылой.

А теперь у меня третья жизнь, в которой пустоту, оставшуюся после всех потерь, заполнил невероятный пес.

Глава двадцать седьмая

Мои гонки с сынишками очень увлекательны, особенно когда рядом Нэпал. И в глубине души я продолжаю думать о большой гонке, о том, чтобы выполнить свое обещание… Я ведь сказал когда-то полковнику Фанку и своим побратимам-спецназовцам: «Знаете, что я сделаю? Пробегу марафон…»

Мне не суждено пробежать марафон, это ясно. Но что, если проехать его?

Снова звонят из СПНВ и спрашивают, не выступим ли мы с Нэпалом еще раз. Я говорю, что на нас можно рассчитывать. Я решил сделать наше появление более зрелищным: Нэпал вытащит мою коляску на сцену. Вот как мы предстанем перед публикой.

Так мы и делаем, и это производит настоящий фурор. Я начинаю с рассказа о своих травмах. Затем останавливаюсь на том, как Нэпал изменил мою жизнь, и демонстрирую команды, которые он знает. Но потом перехожу к сути и рассказываю о главном, что сделал для меня этот пес. Я объясняю, что важна не столько физическая поддержка, видимая со стороны, сколько психологическая. То, что мой пес рядом. Его верность и любовь.

— Моя собака чувствует, когда мне грустно. Она знает, когда мне больно. И знает, как избавить меня от всего этого и вновь вызвать у меня улыбку. У Нэпала не бывает плохого настроения, он всегда смешит людей, и ему неизменно удается приносить мне радость. У меня в жизни был долгий период, когда всего этого очень не хватало. Я почти разучился улыбаться. А теперь, с Нэпалом, я постоянно смеюсь.