Кажется, никто из присутствующих не может сдержать слез.

Почему-то в этот момент накатывает боль, и на миг я теряю нить выступления. Именно так действует на меня боль: блокирует все мысли. Но я решаю, что должен быть максимально честен с аудиторией.

— Секунду. Мне сейчас очень больно. Подождите… Да, теперь отпускает. Так вот, как я и говорил, если вы смеетесь, весь мир начинает смеяться вместе с вами. Рядом с этим псом я снова научился радоваться жизни…

После этого выступления СПНВ обращается к нам с очень необычной просьбой: они хотят, чтобы мы с Нэпалом стали их представителями и ездили по всей стране, выступая на мероприятиях. Это означает постоянные путешествия и интервью. Я понимаю, что тогда буду проводить меньше времени с мальчиками, но мне известно, как им нравится то, чем я занимаюсь. Они гордятся мной. Гордятся своим отцом в кресле на колесах, который без ума от своего пса.

В этом году на День независимости мне не приходится волноваться, что салют вызовет у меня мрачные воспоминания о роковой неразберихе в джунглях. Мы с семьей устраиваемся у телевизора и смотрим, как я в сопровождении Нэпала даю интервью. Он ставит передние лапы мне на колени и застывает в такой позе. Я вижу, как мой пес оживляется, когда журналист произносит его кличку: «Так это и есть знаменитый Нэпал?» И я знаю, что он чувствует себя звездой.

В данный момент Нэпал, как и все мы, не сводит глаз с телевизора: «Кто это там? Какой классный пес!»

На одном из выступлений для СПНВ я знакомлюсь с ветераном-инвалидом, который советует мне заняться подводным плаванием: «Поверь, это единственный способ ощутить полную свободу. Ныряешь в водолазном снаряжении — и коляска больше не нужна. Попробуй. Это невероятно».

Он рассказывает о фонде Коди Ансер «Первый шаг». Это аризонская некоммерческая организация, которая помогает улучшить качество жизни парализованных людей. В числе многого другого их там учат плавать с аквалангом.

Я готов попытаться, но решаю, что если займусь этим, то лишь вместе с сыновьями. Это будет наше семейное хобби. Ну, почти семейное. К сожалению, Нэпал не может плавать с аквалангом. Насколько мне известно, водолазного снаряжения для собак пока не изобрели. На этот раз Нэпалу придется довольствоваться ролью зрителя.

Мы проходим обучение и сертификацию в дайвинг-центре «Клиа-Спрингс» — это неподалеку от нас, в городе Террелл. У меня точно такой же костюм, как у мальчиков, только на перчатках перепонки — это потому, что ластами на ногах я грести не могу. Когда тот парень советовал мне плавать с аквалангом, он даже приблизительно не смог описать, как это на самом деле здорово. Настоящий взрыв мозга. Никогда еще я не чувствовал себя ближе к прежнему состоянию, к здоровью, к обычным людям. А еще это то, чем я могу полноценно заниматься с сыновьями — как любой нормальный отец.

Нечего и говорить, что Нэпал с ума сходит, когда мы вчетвером скрываемся под водой. Последнее контрольное погружение происходит неподалеку, в озере, в которое впадает источник. Глядя на нас в воде, никто бы не сказал, что у меня парализована нижняя половина тела. Двигаться, плавать, играть со своими детьми так чудесно. К черту коляску!

Я чувствую себя таким же, как любой другой человек. Почти таким же. Это невероятно. Я могу свободно двигаться. Радость в чистом виде. В интервью местной газете мой старший сын Блейк рассказывает о своем опыте плавания с аквалангом так: «Рядом с моим отцом кажется, что это так просто! Он подает нам пример. Это не только мой отец, но и лучший друг».

Я думаю, что следующая цель для погружений — Флорида. Нэпал вполне мог бы поехать с нами, но я не знаю, получится ли у меня. Инвалидная коляска плохо ездит по камням и песку, поэтому добираться до воды будет довольно тяжело. Я отодвигаю эту мысль подальше, чтобы обдумать потом. Нырнуть с аквалангом в Мексиканском заливе и проехать марафон — вот мои цели. Но ничего этого я не хочу делать без своего пса. Он мне так помогает! Это место для двоих. Цели определены для нас обоих.

Клянусь, в Нэпале очень много человеческого. Иногда в барах я ронял ключи, а он поднимал их, прежде чем я успевал произнести хоть слово, и клал мне на колени. Точно так же поступил бы приятель-человек. Люди считают, что это просто невероятно. Они не устают удивляться. Я уже потерял счет всем этим возгласам: «Знаете, ваш пес по-настоящему человечен. Он так смотрит, что просто не остается сомнений: он все понимает. Понимает, как никакая другая собака».

Кажется, Нэпал усваивает даже наше слегка извращенное семейное чувство юмора. Мы постоянно подкалываем друг друга и не ограничиваемся своим кругом. Однажды я дома ссорюсь с мальчиками. У них вошло в привычку кататься в моей коляске, а потом нарочно оставлять ее вне досягаемости. Это всего лишь невинная шутка, но мне каждый раз приходится просить Нэпала прикатить коляску.

На этот раз получается вот что: я тянусь за коляской и падаю. Чувствую, как смещается бедренная кость, и понимаю, что сломал ногу. Кости у меня в ногах слабые и ломкие из-за отсутствия движения. Но боль не намного сильнее, чем обычно, поэтому мне кажется, что ничего страшного не произошло.

Я зову Нэпала, и мы едем в ближайшую больницу. Думаю, нужно было вызвать скорую помощь, но в тот момент это просто не пришло мне в голову.

Когда появляется врач, я уже лежу на кушетке. Он подтверждает, что у меня сломана бедренная кость и придется наложить гипс, а потом спрашивает, где мои родственники — он хочет поговорить с ними. Я отвечаю, что приехал один. Врач застывает, уставившись на меня, и я понимаю, что он не знает о моем параличе. Следовательно, у него просто в голове не укладывается, как я смог добраться до больницы.