Она подумала о Сергее позади нее, вероятно с его главной склонностью к его ноутбуку, но его глаза искоса наблюдали за нею.

'Не занимался ли этим Одесский', сказала она многозначительно.

'Как мы знаем?'

– Мы должны сфотографировать и запротоколировать весь этот материал, - заявила Светлана, и затем бросила взгляд на угол конверта из оберточной бумаги на самом дне дипломата. Она тщательно зажала его за угол и потянула его из-под сваленных аксессуаров, пытаясь не надорвать его. Она открыла конверт и свалила ассортимент фотографий на пол, черно-белых и цветных, некоторые, которые, казалось, были недавними, другие, возможно, на несколько лет старше и со следами частого использования. Было более десятка фотографий, которые она разложила перед собой.

В каждом из трех черно-белых и восьми цветных фото мужчина, приближавшийся к сорока годам, позировал голым во множестве порнографических положений с прекрасно сложенной манекенщицей. Манекенщица носила резиновую маску садо-мазо и держала опасную бритву в одной из ее рук в перчатках, на одном из фото она сидела на могучем фаллосе партнера, при этом лицо женщины было искажено показным мучением. Каждая фотография была изменением позиции. Но Светлане это не было интересно. Она уже узнала лицо Одесского на цветных фото.

Одесский был на каждой из четырех цветных фотографий, которые были размером четыре на шесть и, похоже, были сняты недорогим аппаратом. На первой фотографии он был привязан к кровати при помощи ремней, найденных в дипломате, а его голова была привязана за шею эластичным ремнем к спинке кровати, была видна его затекшая, красная шея, когда он напрягся, чтобы повернуть свое гримасничающее лицо подальше от камеры. Его тело было покрыто красными пятнами от ударов, ожогов или сжатий, недавно поставленных. Другие его фотографии были изменениями той же самой позы - в двух из них он была связан лицом вниз - устройства были по-разному и изобретательно применены.

Но что-то еще привлекло внимание Светланы. На трех из четырех цветных фотографий второй человек был частично видим, нося черную кожаную маску, прикрывавшую лицо. На первой из них только голова и часть плеча были видимы в профиль, но так близко к камере, что они были немного запятнаны и смыты вспышкой. На второй картине та же самая дама в резиновой маске дрочила Одесскому член, открыв рот, высунув язык, закатив глаза. На сей раз изображение было четким. На третьей фотографии женщина в маске стояла сзади над изголовьем кровати, выгнувшись, извергая мощную струю ярко-желтой жидкости на зафиксированное тело Одесского.

Действительно ли это было причиной, что Ксения Колчак была так обеспокоена в вопросах Светланы о личной жизни Одесского? Она знала о его садомазохизме? В свете фото и принадлежностей, было совершенно ясно, что Одесский, был связан шарфом по собственному желанию.

– Сережа, - вкрадчивым голоском сказала Светлана, - взгляни-ка на это.

– Ну и дела!
– Платов вышел из шкафа и посмотрел на фотографии через ее плечо.
– Это представляет ситуацию в новом свете.

– Как ты думаешь, кто может быть эта женщина?

– Только не Колчак!
– задумался Сергей.
– у Ксении совершенно другая грудь. Она же снималась в фотосессии для нашего 'Плэйбоя'. Я это хорошо помню. У Ксении и грудь меньше и она другой формы.

– Ну, тебе, известному любителю сисек, лучше знать, - улыбнулась Светлана.

– Да не, совершенно точно, это не Колчак, - покачал головой Сергей.
– уверен в этом.

Светлана тщательно собрала фотографии и вложила их назад в конверт, и вручила его Сергею.
– Отвези дипломат со всем содержимым и эти фото в управление. Узнай, какие есть подобные клубы в наших краях. Возможно, они присылали своих девушек к Одесскому. Не покупал ли он у них подобные аксессуары. Расспроси Багрецкого по этому поводу - как-никак менеджер, доверенное лицо.

– Да, Багрецкий может знать, - Сергей покачал головой и посмотрел на конверт.

– Вот и поезжай.
– задумчиво ответила Возович, уставившись на матрас, где Иван Одесский воплощал свои оригинальные удовольствия и умер странной смертью.

– А на сегодняшний вечер какие планы?
– уже в порядке свойской добродушной беседы спросил Сергей.

– Да есть кое-какие планы...
– тем же тоном ответила Светлана, двусмысленно подмигнув.

– Понимаем-понимаем.
– кивнул Сергей. На их языке это оначало 'не суй нос не в свои дела'.

Светлана решила развеяться после столь важной и волнительной находки, поэтому в ожидании завтрашней экспертизы, передав все находки Сергею, она взяла такси и направилась в прибрежную часть города.

'Кокос' был баром на Воровского в неподалеку от порта, пользовавшимся немалым успехом у городской молодежи и туристов.

Бар был заполнен только наполовину. Посетители занимали четыре из восьми больших столов, а около стойки бара как раз было несколько высоких свободных сидений. Именно туда Светлана решила приземлиться, заказав себе водку с соком, чем вызвала одобрение бармена лет сорока с короткой блондинистой стрижкой.