– Как давно ты знаешь? – не унимаюсь я, чувствуя вновь закипающую злость. – Почему она сказал тебе, а не мне?

– Послушай, - устало выдыхает Джессика и, взяв меня за руку, отводит ещё дальше в коридор, и мы садимся на небольшой диван. – Около двух недель назад… я в шутку начала говорить, что она беременна, потому что её тошнило по утрам, но… совсем недавно мои слова перестали быть шуткой.

Я терпеливо слушаю Джессику стараясь сдерживать себя. Две недели! Две чёртовы недели они обе молчали!

– Но Клэр… - неспокойно говорит Джессика, пытаясь донести до меня всю информацию как можно мягче видя, что я на пределе. – Она восприняла всё очень негативно,… то есть,… - осекается Джессика, бегая взглядом из стороны в сторону. – Она до последнего не хотела верить в то, что беременна, она отрицала это, сводила все симптомы на случайное совпадение и только пару минут назад решила сделать тест.

– Она не хочет ребёнка? – недоумеваю я.

– Она боится…

– Кларисса хочет избавиться от ребёнка? – не слышу я подругу.
– Поэтому не говорит мне, чтобы я ничего так и не узнал?!

Я поднимаюсь с места и рукой смахиваю стоящую на столешнице вазу, которая вдребезги разбивается о стену и её осколки осыпаются на кранную ковровую дорожку. Джессика вздрагивает, но из-за музыки в зале никто кроме нас этого не слышит и не видит.

Чёрт! У меня внутри всё кипит, я ужасно зол на Клариссу и на Джессику тоже. Я имел право знать всё с самого начала, а не только сейчас по чистой случайности! А если бы я не заметил Клэр в зале и не пошёл бы за ней? Я бы так ничего и не узнал?

Мне нужной найти её.

– Джек! – окрикивает мне Джессика, когда я решительно иду в сторону зала. – Не делай глупостей! – продолжает кричать она, но я практически не слышу её голоса, потому что гнев заполняет все мои мысли.

Сейчас мне нужны чёткие ответы и веские причины на то, почему я ничего не знал на протяжении двух чёртовых недель!

Я хожу по залу пытаясь отыскать любимую девушку, которую сейчас готов просто…

Наверное, будет лучше если я не найду Клариссу в ближайшее пять минут, потому что сейчас я не могу ясно мыслить и расценивать эту ситуацию, а поэтому могу наделать глупостей, о которых потом буду ужасно жалеть. Хотя,… а что если она уже сейчас стоит где-нибудь на крыше и собирается прыгнуть? Или ещё что?...

– Эй, всё в порядке? – останавливает меня Сэм, взглянув на меня подозрительным взглядом. – Джек?

– Ты видел Клэр? – отставив все вопросы, спрашиваю я, сжимая челюсть и борясь с желанием, ещё что-нибудь разбить.

– Кажется, она там, - указав на комнату отдыха, неуверенно отвечает Сэм, и больше я не слышу и даже не вижу его.

– Так всё в силе? – кричит он мне, когда я обхожу его, направляясь в ту комнату.

Я ничего ему не отвечаю, потому что не знаю, что отвечать. Весь мой план уже пошёл коту под хвост и мне уже навряд ли удастся его спасти.

Сейчас я просто надеюсь на то, что Сэм не пойдёт за мной. Мне нужно поговорит с Клэр наедине, но, будет неплохо, ели кто-нибудь остановит меня от действий, сделанных с горяча, не хочу потом жалеть о содеянном.

Кларисса

Я захожу в зал с бешено стучащимся сердцем, со скатывающимися по щекам слезами и пытаюсь не попадаться никому на глаза. Но на меня обращает внимание практически каждый, кого я встречаю на пути. И эти взгляды… они не осуждающие, не удивлённые моим состоянием и слезам, они будто… что-то скрывающие.

Опустив голову вниз, я иду к дверям, ведущим в небольшую комнату отдыха. Мне нужно выдохнуть, нужно выпустить все эмоции и все слёзы наружу, нужно прийти в себя, всё осознать, а главное принять и понять, что в моей беременности нет ничего страшного и тем более ужасного.

Я захожу в погрузившуюся в темноту комнату и, прикрыв за собой дверь, не включая света, иду к окну, от него одного исходи какой-никакой свет. Я практически не вижу комнату, лишь её очертания. Деревянный стол напротив окна, небольшой дивна у стены, ещё один напротив… это всё что я могу различить.

Облокотившись руками о стол, я прикрываю глаза и начинаю дышать медленнее, стараясь восстановить дыхание и вернуть нормальное сердцебиение. Я теперь не одна… и сейчас я должна думать не только о себе, но и о ребёнке и о Джеке…

Боже мой, какая я отвратительная! Мне мерзко от самой себя. Джек убьёт меня, когда узнает, что я не сразу ему всё рассказала! И правильно сделает.

Я чувствую, как слёзы падают на стол, но продолжаю медленно дышать. В сердце по-прежнему таится страх и разговор с Джессикой ничуть его не уменьшил, а даже наоборот. И я уверенна в том, что, когда я скажу всё Джеку, мне станет легче, но почему-то сделать это кажется мне ещё более страшным.