Как быстро у него меняется настрой! Я замираю на мгновение смотря на его жалкое лицо, на его отвратительное состояние и вспоминаю ,что у него есть девушка. Так пусть катиться к ней, пусть говорит с ней и извиняется перед ней за то, что сейчас он здесь со мной. Я не хочу его больше видеть, не хочу слышать, не хочу...

– Кларисса, всё в порядке?
– словно из неоткуда появляется мистер Браун.

Он настороженно смотрит на Джека и медленно подходит к нам, и как мне всё это объяснить?

– Слушай, отпусти её, - спокойно и размеренно говорит он.

– Это твой новый парень?
– еле выговаривая слова, ворчит Джек, обернувшись на Эда.

– Он что, пьян?
– спрашивает он.

– Да, причём в стельку, - отвечаю я, и из-за замешательства Джека мне удаётся высвободить свою руку, на которой остался красный след от его пальцев.

– Тебе лучше уйти, - говорит Эд, внимательно всматриваясь в Джека.

Он ещё не понял кто он, но чувствую, он скоро узнает его.

– Давай-ка я буду решать, кто здесь уйдёт!
– огрызается Джек, делая неуверенный шаг вперёд.
– Она моя, ясно?

Вот тут я не сдерживаю усмешки. Что он несёт? Почему он здесь? Сил у меня больше нет, почему сейчас, когда я начала жить своей жизнью, он вдруг появляется и начинает снова всё портить?

– Да я не против, просто сейчас тебе лучше поехать домой и отоспаться, - всё также спокойно говорит Эд.

– Всё, уходи, Джек!
– обессилено прошу я, подталкивая его в сторону тротуара.

– Я не уйду, пока ты не простишь меня!
– оборачивается Джек, и снова хватает меня за ту же руку и мне становится ещё больнее.

– Джек мне больно!
– кричу я, но его это нисколько не останавливает, а даже наоборот, он идёт на меня, наклоняясь ко мне одурманивая своими "ароматами".

– Слушай, это уже,...
– начинает Эдвард, положив свою руку на плечо Джека, тот оборачивается, и с размаху пытается ударить его, но ясное дело, промахивается и падает на колени.

Какой позор...

– Серьёзно?
– смеётся Эд, а Джек уже и не пытается подняться, его силы, наконец, иссякли.
– Ты в порядке?

– Да, - потирая своё запястье, отвечаю я, и поднимаю, наконец, свои ключи.

Джек всё ещё стоит на коленях перед Эдвардом, он что, заснул?

– Извини за это, - говорю я, чувствуя невероятный стыд.

– Пустяки.
– Эд поднимает Джека и тащит его к совей машине.
– Я довезу его до дома.

– Ты знаешь где он живёт?
– удивляюсь я, идя за ним.

– Да, - усадив Джека на заднее сидение, отвечает Эд.
– Я знаю Джека Фостера не только по работе, мы встречались с ним раньше, но это было давно, - задумчиво поясняет мне он.
– Не волнуйся, я довезу его в целости и сохранности, а завтра он наверняка ничего и не вспомнит.

– Спасибо,- шепчу я перебирая в руке ключи.
– Извини ещё раз,... тогда до воскресенья.

– До воскресенья, Кларисса.

Я скорее прячусь за дверьми ателье и сев на диван, стеклянным взглядом уставившись на стену, пытаюсь обдумать, а точнее переварить то, что сейчас случилось.

Глава 5

– Где ты вчера была?
– врывается в ателье Розмари и я накрываюсь одеялом с головой.
– Кларисса!

Розмари выдёргивает одеяло у меня из рук и угрожающе смотрит на меня сверху вниз.

– Задержалась на работе, - недовольно ворчу я, пытаясь вернуть своё одеяло, которое служит мне убежищем.

– Почему не позвонила, я же волновалась!
– всё ещё кричит на меня Розмари и, обходя диван, садится напротив меня.
– Что-то случилось?
– смягчается она, но я уже устала всем всё рассказывать и объяснять, неужели меня просто нельзя оставить в покое, хотя бы на время?

– Завтра я иду на официальный ужин в честь дня рождения компании, в которой работаю, - сухо говорю я, садясь на диване.

– Это еж здорово! Нужно подобрать тебе платье!

Я рада, что смогла отвлечь Розмари от моего "немного" поникшего состояния.

– Я хочу что-то красное, - кричу я, когда Розмари уходит в кладовую.

После вчерашнего я смогла уснуть только под утро и сейчас чувствую себя как выжатый лимон. Меня всё раздражает, а внутри идёт жестокая борьба с самой собой. Эд был прав, Джек ничего даже и не вспомнит на утро, но я-то уж точно не забуду.

Сколько он простоял там? Зачем вообще решил придти, чтобы извиниться? С чего бы это, ведь столько времени прошло, и ему было плевать, а сейчас вдруг...