– Полная чушь. Я хотел сказать, что это настолько неправда, что не заслуживает серьезного разговора.

Едигей опять рассмеялся. Вот ведь весельчак, еще один Ваксысь.

– А я думал, что ты возьмешься за это, чтобы ложью сохранить себе жизнь. Я наслышан, что ты являешься искусным врачевателем и подвергаещь сомнению постулаты самого Абу-ибн-Сины. Не мог бы ты излечить меня?

Оказывается, его беспокоила кожа на ногах. Хрен с ним, буду дерматологом. Осмотр весьма вонючих и волосатых ног показал, что у него обычный армейский грибок в стадии обострения да еще в довесок с микозом ногтей. Вид у стопы был такой, как будто бы на ногу плеснули кипятком, под кожей вздулись водяные желтоватые пузыри.

– Мои бездельники заставляют пить всякую дрянь и мажут едкими мазями, но мне нужно побыстрее.

«Перетопчешься. Это надолго. Сам подхватывал эту напасть». Я обратился к Салеху.

– В ваших краях , на берегах моря растет дерево , именуемое маклюрой. Оно дает плод желтого цвета с морщинистой кожурой, подобной коже старика. Нужно сделать из нее настойку и мазать каждый день. Обувь менять каждый день. Всю старую обувь сжечь.

Пусть развлекается, нечего ему на башмаках экономить, как - никак потрясатель.

– Пусть кметь придет сюда с моими лекарствами. И пусть принесут свежих апельсин.

Во задал задачку. Сейчас посмотрим возможности их оптовой торговли. На дворе наверно январь, у нас абхазцы уже привезли мандарины.

Хан оказался настоящим. Апельсины принесли и я приступил к малоприятной, но знакомой каждому солдату процедуре.

– Ждан,- сказал я, - ты апельсины - то прибери. Они им ни к чему, здесь потребуется только кожура. Заодно побалуешь утробу новым продуктом.

Пока я мазал эмира « Ламизилом», тот продолжал беседу.

– Чем бы ты мог меня удивить из диковин твоей страны?

Есть ответ . Жить- то хотца.

– Я бы осветил твое жилище поярче и это будет безопасней масляных светильников.

– Что для этого нужно?

– Хороший медник и стеклодув. И земляное масло. Оно само истекает из земли в месте, именуемой Шемахой.

Эмир повернулся к Салеху. Тот , поклонившись, сказал, что запрашиваемое будет в ближайшее время.

– Чем же мне удивить тебя, чужеземец Халег, немало удививший меня сегодня.

– Сахару бы, - сказал я. От меда меня уже тошнило.

– Суккар?
– переспросил Салех.

– Он самый. И чаю. Только черного.

Вот так в этот день за долгие месяцы мне удалось попить настоящего свежайшего чайку почти с настоящим сахаром. Сахар здесь был в виде леденцов и имел какой-то странный привкус, но я был доволен.

– Рус никогда бы не попросил чаю, - подковырнул меня Едигей.
– Ты напоминаешь чалого скакуна - с какой стороны ни посмотри, он всегда выглядит по- разному.

– Я бы не отказался и от хорошего кофе.

– Нет, - засмеялся эмир,- ты не рус. Ты продолжаешь меня удивлять. В следующий раз я угощу тебя кофе из самого Йемена. А сейчас ступай. Я постараюсь, чтобы тебя не перехватил еще какой-нибудь собиратель пророков, так что охрана будет строгой.

Оставшись одни, мы попробовали найти что-либо для помывки. Ничего не обнаружив, я высунулся из входа и окликнул стражника:

– Боец, вызови нам служанку!

Боец стоял, как стоял.

– Черт нерусский, - с чувством сказал я и с облегчением увидел приближающегося Салеха.

– Уважаемый, - обратился я к нему,- нам бы служанку какую.

– Сейчас вы совершите омовение и вам принесут поесть. Толмач тоже подойдет. К вечеру я приду и мы обговорим все, чтобы воля и желания повелителя были исполнены в срок.

Ты понравился амиру. Он давно не видел чужеземцев, которые не боятся его.

– Благодарю, уважаемый. В знак приязни прими вот это.- Я протянул ему зажигалку.

– Если нажать вот так, то появится огонь. Тебе хватит этого, чтобы разжечь сто костров. Когда жидкость, подобная воде , кончится - сей предмет можно выбросить.

Салех принял безделушку, как рубин в сто карат и ушел озадаченным.

– Восток без бакшиша - не восток, - констатировал я.- Ждан, как тебе гостеприимство?

– Зарежут нас здесь, как есть зарежут.

– Ты как, - задал я дежурный вопрос ,- хочешь умереть сразу или помучиться?

– Лучше помучиться, - вздохнул ушкуйник.